Вечерний круг
Шрифт:
— Не всё, — спокойно перебил его Терентий Прокофьевич, потягивая сигаретку.
— Чего ж ещё?
— С кем вы в Москве познакомились?
— Ну, с Махно. Олегом представился, — усмехнулся Откаленко.
— А ещё?
— Ещё с двумя.
— Как представились? Как познакомились?
— В гостинице. Выпить вместе пришлось.
— Тоже там в это время проживали?
— В гости пришёл. Кореш там один остановился.
— Кто такой? — быстро спросил Терентий.
И Игорь невольно так же быстро
— Рыжий. Деловой мужик.
— Слышал. — Терентий начал вдруг с усилием тереть лоб, словно у него внезапно разболелась голова.
Игорь невольно насторожился, так это было неожиданно. Да и вообще ему начинал не нравиться этот разговор.
— Когда же, выходит, Рыжий заскочил в Москву? — задумчиво спросил Терентий.
Вопрос был опасный. Игорь совершил ошибку, назвав Рыжего. Он мог, конечно, не знать, что того взяли по пути в Москву, но после этого встретить его там…
— Хрен его знает, когда он заскочил, — сердито ответил Игорь.
— Так-так… С Рыжим для ясности замнём, — чуть заметно усмехнулся Терентий. — Ну а как те двое вам представились, которые с Махно были?
— Значения не имеет. Имена-то вроде чужие.
— Откуда знаете?
— Догадался.
— А не милиция шепнула?
— Что, на мильтона похож? — снова усмехнулся Игорь, хотя такой поворот разговора ему ещё больше не понравился.
— Похожи, — не сводя с него глаз, кивнул Терентий Прокофьевич.
— Тогда зачем раскрываться насчёт «беру» и «толкаю»?
— А милиция всё равно знает, — пожал плечами Терентий Прокофьевич. — Доказать только не может. И никто этого не сможет, вот какой фокус.
— Та-ак, — протянул Игорь. — Ну, раз я к вам в доверие не вошёл, то и делов у нас никаких не будет, я так понимаю?
— Не совсем. Любовь ещё быть может. Доказывайте.
— Чего ж доказывать?
— А что вы не из конторы.
— Интересное кино. Как же мне доказывать? Первым толкнуть, что ли?
— Ну, хотя бы.
— Конечно, кое-чего я показать могу.
Игорь не спеша полез во внутренний карман пиджака и достал несколько цветных фотографий. Передавая их Терентию Прокофьевичу, он с лёгкой иронией сказал:
— Любоваться можете бесплатно.
Потом снова откинулся на спинку кресла и, задумчиво глядя в потолок, добавил:
— Вообще, пить надо с умом. Золотое правило. А у нас в Москве приезжим и вовсе пить не рекомендуется. Не ровён час…
— Это вы про кого? — рассеянно спросил Терентий Прокофьевич, разглядывая фотографии.
— Да про Махно вот и… про Директора.
— И с ним познакомились?
— Вроде бы познакомились.
— Что же в Москве случилось?
— Наследили больно сильно. Нельзя так у нас.
— Да? — насмешливо поинтересовался Терентий Прокофьевич.
— Именно вот.
— Что ж они там натворили,
— Хвалились под пьяную руку, что…
— Где пили? — резко оборвал его Терентий Прокофьевич, и глаза его под седыми бровями налились льдом, он, уже не отрываясь, смотрел на Откаленко.
— Точно вам сказать?
— Точно.
— В гостинице аэропорта Внуково. Набухарились. Себя потеряли.
— Похоже, — зло процедил сквозь зубы Терентий Прокофьевич. — Дальше что?
— А дальше я и говорю, хвалились под пьяную руку, что, мол, хорошую квартиру взяли, богатейшую. Да получилось, вроде не по их вине, что трупик нехороший там оставили.
Игорь фантазировал сейчас по какому-то наитию, словно нащупывая впотьмах мелькнувшую на миг щель.
— А вы, значит, и поверили? — криво усмехнулся Терентий Прокофьевич, сложив фотографии и продолжая вертеть их в руке.
— Зачем? Мы проверочку сделали.
— Что, что? — удивлённо и подозрительно переспросил Терентий Прокофьевич.
— То самое, что говорю. Так уж получилось.
— Как же это, скажите на милость, получилось?
Терентий Прокофьевич и в самом деле заинтересовался и даже отложил в сторону фотографии и поудобней устроился на своей тахте.
— Пока те наш коньяк жрали, мы адресок-то из них выпотрошили, — хвастливо сказал Откаленко. — Ну и утречком туда намылились. А там дочка дома. Я ей травлю, что, мол, сантехник, протечка в нижний этаж. Не пускает. «Пусть, — говорит, — домоуправ сам придёт. У нас позавчера кража была». Я — ах, ах! Как же так?
— Это всё через закрытую дверь? — подозрительно переспросил Терентий Прокофьевич.
— Зачем? Дверь на цепочке. Ну, я говорю: «Слава богу, что так. А то и убить могли». Тут она в рёв. И я, конечно, побыстрее мотанул.
— Странно, — помолчав, произнёс Терентий Прокофьевич. — Весьма странно. — И он испытующе посмотрел на Игоря.
— Чего странно-то?
— Что сунулись в такую горячую точку. Не побоялись ошпариться. Зачем совались-то?
— Был расчёт. Больно уж много в той квартире осталось. Ну, мы и решили на звонок проверить, пусто там с утра или нет. А тут дочка.
— Выходит, плохо подумали?
— Мы-то что, позвонили и ушли. Вот вы не подумали, я гляжу, это да.
— Вы думайте, что говорите! — строго произнёс Терентий Прокофьевич.
— А как же? Принимаете вещи с мокрого дела. Надо же? Звона не боитесь.
— Это кто же вам на хвосте принёс?
— Да хоть Махно. Он мне те рыжики ещё в Москве совал. Фартовая вещь, не спорю. И по бросовой цене. Но я лично обошёл её стороной, не запачкавшись. Мне свобода дороже. А вот вы, выходит, соблазнились. Да и Директор вас тут крупно подвёл.