Вечерняя песня
Шрифт:
Алина решительно отодвинулась от мужа, но тот взял ее за плечи и притянул к себе. Обхватив руками талию девушки, Джеймс уткнулся лицом в ее волосы.
— О, миледи, один ваш вид безумно возбуждает меня, — прошептал он на ухо Алине, опалив жаром своего дыхания. — Вы выглядите так, словно всего минуту назад кувыркались с мужчиной на куче опавшей листвы. И я тоже не отказался бы заняться этим, поверьте.
Зарывшись лицом в, волосы девушки, Джеймс тихо простонал, скользя руками вдоль стройного тела и осторожно сжимая в ладонях ее грудь.
— Вы так прекрасны, — дыхание Джеймса становилось
Покрывая нежными поцелуями шею девушки, Джеймс продолжал ласкать ее грудь. Нежные бутончики сосков живо отозвались на прикосновения мужских рук. Ненавидя себя в эту минуту, Алина поняла — ей совсем не хочется, чтобы. Джеймс прекратил свои ласки. Ее глупое тело так и стремилось к нему.
Но, несмотря на презрение к своему телу, Алина ничего не могла поделать — ОНА БЫЛА ТАК СЛАБА! Одна рука Джеймса, оставив грудь Алины, опустилась к бедрам, перебирая ткань туники до тех пор, пока не добралась до края, скользнула под тунику.
Почувствовав на коже ладонь Джеймса, Алина замерла, но его пальцы так легко и нежно поглаживали ее ногу, что она немного расслабилась. Добравшись до живота девушки, Джеймс погладил нежную, теплую кожу и осторожно коснулся шелковистого треугольника внизу. Алина тихонько вскрикнула, и вся изогнулась навстречу.
Нежно сжав губами нежную мочку уха, Джеймс стал щекотать ее кончиком языка и тихонько покусывать. Одновременно его пальцы ласкали самое сокровенное место девушки. Тело Алины сотрясала сильная дрожь, голова кружилась от невиданных доселе ощущений. Язык мужчины продолжал щекотать мочку уха, а пальцы, перебиравшие нежные складочки плоти, нащупали какой-то крошечный бутончик, о существовании которого Алина даже не подозревала и, лаская который, Джеймс увлекал ее за собой в пучину неземного блаженства.
— Такая нежная… такая горячая… — тихо простонал Джеймс. — Ты чувствуешь, что делаешь со мной? — он плотно прижал бедра девушки к своему телу. Алина тут же ощутила всю силу его плоти, рвущейся ей навстречу. У нее сильно кружилась голова от жаркой, чувственной волны, накатившей на нее. Не успев даже подумать, что делает, она стала легко покачивать бедрами и тереться ими о тело мужа. Джеймс судорожно вздохнул и еще сильнее сжал грудь Алины.
Потом нагнулся, чтобы поцеловать, и она вся подалась ему навстречу. Их губы слились в долгом и страстном поцелуе. Руки Джеймса снова скользнули к бедрам Алины и стали увлекать за собой на землю.
Но в этот момент где-то совсем рядом прозвучал голос лесничего:
— Ваша милость? Сэр Джеймс? Вы здесь? Я поймал эту маленькую бестию.
Джеймс отпустил жену, тихонько выругавшись. Закрыв глаза, он попытался взять себя в руки. Часто и тяжело дыша, Алина тоже понемногу возвращалась из того необычного и удивительного состояния, в которое поверг ее муж. Подумав о том, как неприлично, должно быть, выглядит, она стала смущенно поправлять одежду и счищать с нее приставшие листья и сучки. Лицо девушки пылало, а губы, конечно же, были красными и опухшими от поцелуев. Лесничий непременно догадается о том, чем они тут занимались, как только увидит ее, а также Джеймса, упругая плоть которого заметно выделялась
Шумно дыша, Алина отвернулась от мужа, покраснев еще больше. Ей никак не удавалось привести в порядок прическу и одежду.
— А, вот вы где, сэр! — воскликнул лесничий, заметив молодых людей. Он направился прямо к ним, таща за собой упирающуюся Джемму. — Вот она, сэр! Я ее поймал.
— Вижу.
— Должен сказать, что это сущая бестия, — продолжил лесничий, подталкивая карлицу к сэру Джеймсу, чтобы та упала к нему в ноги. — Если позволите, сэр, я с удовольствием задам ей хорошую трепку.
Алина с беспокойством заметила, что одна щека карлицы покраснела и стала опухать. Не иначе, лесничий успел отплатить Джемме за боль, которую та ему причинила. Но Алина знала опухшая щека подруги — чепуха по сравнению с тем, что сэр Джеймс мог сделать с ней сейчас. Ведь, в конечном итоге, Джемма совершила страшное преступление — подстрекала его жену на побег.
— Нет! — закричала Алина, падая перед мужем на колени и сжимая его руки в своих. — Прошу вас, сэр Джеймс, не наказывайте ее. Во всем виновата одна я. Только я. Наказывайте меня, а не ее! По правде, говоря, Джемма отговаривала меня от этой затеи, но я уже приняла решение, и ей не удалось переубедить меня. Она только хотела меня защитить!
— Угрожая одному из моих людей? — с оттенком сарказма в голосе спросил сэр Джеймс, но по его лицу Алина видела — он все еще одержим желанием, и надеялась, что страсть хоть немного смягчит его крутой нрав.
— Но она только хотела помочь мне. Защитить меня. Она боялась, что вы накажете меня за побег и пыталась помочь. Только и всего. Джемма любит меня.
— Но я не могу позволить слугам не повиноваться мне в подобной манере, — не сдавался Джеймс.
— Прошу вас. Я выросла на руках у Джеммы. Она дорога мне, как самый близкий человек, — глаза девушки наполнились слезами. — Прошу вас, сэр, пощадите ее ради меня.
Джеймс, не отрываясь, смотрел на Алину. Боже, как она прекрасна, как блестят золотистые глаза, полные слез, какая глубокая мольба читается в них. «Этой женщине не сможет отказать ни один мужчина», — думал Джеймс. Леди Кларисса открывается ему с той стороны, о существовании которой он даже не подозревал. И ему хотелось узнать ее всю, постепенно срывая лепесток за лепестком, пока не доберется, наконец, до мягкого, доброго сердца.
— Встаньте, — Джеймс помог жене подняться с колен. Ему вдруг стала неприятна мысль, что она может стоять на коленях перед кем-то еще. Эта женщина — его, и вся ее неистовая гордость и достоинство тоже принадлежали ему. Взглянув на Джемму, он сухо бросил: — Встань, женщина.
Джемма поднялась, дрожа, но смело посмотрела в лицо сэру Джеймсу. Нагнувшись, он положил руки карлице на плечи и, вглядываясь в ее лицо холодными голубыми глазами, сказал:
— Похоже, лесничий уже успел наказать тебя. Что же касается меня, на этот раз я прощаю. Но только на этот раз. Хорошо, что ты защищаешь хозяйку, даже ценой своей жизни. Но запомни: ты должна ее защищать только от других, но не от меня. Она моя жена, и я не желаю ей зла. Если же ты когда-нибудь снова станешь у меня на пути, то поплатишься за это жизнью. Поняла?