Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса

Бершицкий Николай Олегович

— Уходи, не губи себя, — подтвердил Нигаэль. — Ты нужен своему народу.

Минотавр слегка оскалился, однако, осознав всю бессмысленность дальнейшего развития конфликта, тяжело выдохнул, потупил взгляд дрожащих глаз и, взвалив стальной молот на могучее плечо, вышел из магазина, напоследок громко хлопнув дверью. От этого хлопка дверь едва ли не слетела с петель.

— Вот же придурки заходят, — не до конца успокоившись, буркнула демонесса.

— И часто у вас такие инциденты случаются? — спросил Грин, потирая челюсть, в которую минотавр умудрился ему угодить, сбрасывая с плеча Нигаэля.

— Не так часто, как тогда, когда к нам ангелы из Чертога заявляются, — небрежно

бросила демонесса в ответ, при этом пожирая Нигаэля любопытным взглядом. — А, кстати, если это не секрет, что привело небожителя в такую клоаку как Аррогус? Я и сама с радостью убралась бы с этой помойки, да так и сделаю, если возможность представиться. Ваши родичи сюда приходят, время от времени, но это бывает так редко, да и то, как правило, в тех случаях, когда хотят переметнуться на сторону Сатаниила или просто отдохнуть от ваших нелепых законов и правил. Сначала я так и подумала, при появлении очередного ангелочка, только после твоей реакции на ту сумасшедшую корову с молотком и этих высокопарных речей, можно предположить, что ты все еще верен своим идеалам.

— У меня здесь свои интересы, — безразлично ответил Нигаэль, хотя его безразличие было наигранным. Он сразу обратил внимание на то, каким хищным и вожделеющим взглядом смотрит на него продавщица, и решил не предоставлять ей других поводов для дальнейшего раскручивания событий в таком ключе, которые предсказать было не трудно. Правда актер из Избранного был неважнецкий и демонесса, похоже, его раскусила.

— Свои интересы? Хм, даже не сомневаюсь. И что же — это все? Как-то слишком пространно, — сладким вязким голосом произнесла продавщица, положив подбородок на сложенные замком руки и слегка подавшись в сторону Нигаэля. — В любом случае, раз ты пришел в мой магазин, значит тебе что-нибудь нужно, а я смогу это предоставить и для меня это будет огромным удовольствием.

— Если я загорюсь желанием послушать бессмысленный треп, пойду в забегаловку! — Проревел стоящий за Нигаэлем зверодемон, давно ожидающий, когда резная секира с изображением ощерившейся пасти чудовища и ожерелье из драконьих клыков перейдут в его собственность. — А ну, немедля обслужи меня, женщина!!!

— Это ты шлюхам в борделе ори, тупое животное!!! — зашипела в ответ демонесса, зловеще сузив вертикальные зрачки. — Выкладывай душекамни и проваливай! А то мой бесенок до сих пор готов к вылету!

Демон оголил пожелтевшие клыки, вокруг которых намотались ошметки его обеда. С трудом сдерживая наплывающую ярость, дебошир брезгливо кинул на прилавок горсть полупрозрачных камней, испускающих зеленое или голубое свечение и развернулся к выходу. Проходя мимо Избранного, он издал глухой рев, уронив на него ненавидящий взгляд, обладающий прямым подтекстом — «в твоих же интересах мне на глаза больше не попадаться», и затем растворился в толпе за дверью.

— Какие тут все вежливые, — иронично подметил Грин, глядя, как демон выходит из магазина и отшвыривает первого встретившегося на пути прохожего в сторону. — Давно я на Аррогусе не был, даже начал забывать сколь дружеская тут атмосфера. А вообще нам лучше очередь не задерживать, как видишь, в ней еще хватает милых джентльменов, не наделенных терпением и самообладанием.

— Секундочку подождите, — произнесла демонесса, она приложила ладонь к уху и начала присушиваться, услышав какие-то звуки возле задней двери. Вскоре до ее слуха донесся шорох в одной из задних комнат. — Эй, Борог, ты вернулся?! — крикнула она.

Шорох затих и его заменил стук шагов и неровное кряхтение. Через мгновенье из черного хода вышел издававший эти звуки черт. Он был невысокого роста, плешив, толст

и сед, на его приплюснутом носу сидели очки с круглыми линзами, а на нем самом висел заляпанный какими-то темными пятнами фартук. При взгляде на длину рогов того черта, которые уже завивались в третье кольцо, становилось ясно, что у него за плечами не одна тысяча лет.

— Хм, вот этого я не ожидал, — негромко сказал Грин.

— Чего именно? — спросил Нигаэль, склонившись к шуту.

— Я просто не думал, что обитатели преисподней тоже могут стареть с возрастом. Среди них многие живут по миллиарду лет и не меняются, умирая лишь в сражениях. А теперь посмотри на него, он же ветхий старик.

— Ты мог не знать, но такое бывает, довольно часто притом, — пояснил Избранный. — Вот только от старости он все равно никогда не умрет, даже если выглядеть будет так, словно сейчас на твоих глазах превратится в прах. В некотором роде это тоже наказание свыше, как говориться. Старость настигает тех демонов, что раньше были смертными и за определенные «заслуги» стали вот такими. Но и те, кого выбрал Властелин Зла, так же, несут наказание, причем не зависящее от других демонов или Сатаниила.

— Буду знать.

— Борог, подмени меня, отойти надо, — обратилась продавщица к черту, тот молча кивнул и занял место у прилавка. Демонесса поманила Нигаэля за собой и направилась по коридору, ведущему в задние комнаты. Нигаэль переглянулся с Грином, но шут просто пожал плечами, приподняв уголки губ. Тогда Избранный последовал в черный ход. Грин, не желающий оставаться наедине с непредсказуемыми обитателями ада и сомнительными представителями других миров, выглядящими не менее недоброжелательно в отношении окружающих, настороженно засеменил в след воина света.

В конце короткий коридор, как и все вокруг небрежно и безыскусно смастеренный из досок, перемазанных чем-то зловонным, и проржавевших листов железа, расширялся, переходя в похожее не тюремную камеру мрачное помещение. По краям этого помещения находились четыре подсобные комнаты, перекрытые толстыми окованными дверями, а в его конце — запасной выход, коим поначалу и удумал воспользоваться Грин. Из комнат, а вернее из зарешеченных круглых окошек на дверях перед ними, исходил приглушенный красный свет, источаемый висящими на цепях, вбитых в стену большими гвоздями, явно предназначенными для чего-то другого, стеклянными шарами, заполненными энергией.

Демонесса, устав дожидаться озирающегося клиента, громко окликнула Нигаэля из дальней комнаты, вход в которую завешивала штора, а не массивная дверь как остальные, представлявшая собой несколько цепочек, с прикрепленными к ним на всем протяжении металлическими шариками. Нигаэль замешкался: все это казалось ему очень странным и непривычным. Он никогда раньше не общался с демонами и все их встречи заканчивались битвой насмерть. Вдруг такая неожиданность — член вражеского лагеря сам с радостью идет на открытый контакт, к тому же является женщиной. Доверять существам, желавшим только лишь его смерти, Нигаэль не мог, как бы ни старался, а общаться с «прекрасным полом» преисподней ему и вовсе не представлялось возможности. Все, что он мог знать про демонесс, Избранный извлек из книг в библиотеке Чертога, расписывающих их, как и любых других детищ Сатаниила, с крайне негативной точки зрения. Было ли мнение тех, кто написал эти фолианты предвзятым или же нет, Нигаэль не ведал, но, будучи без пяти минут небожителем, склонялся к таким же суждениям. Вполне возможно, продавщица что-нибудь заподозрила и вызвала стражу, притаившуюся в соседних комнатах, а может ей хочется напиться крови ангела, Избранный не мог знать наверняка…