Вечная любовь (Бессмертие любви)
Шрифт:
Вот опять — она взглянула на него и смутилась: его глаза были прозрачны и чисты, как ясное утреннее небо. И в следующее же мгновение она услышала крик, мощный, как раскат грома.
Звук отозвался звоном в ушах, а земля под ее ногами, казалось, дрогнула.
— Миледи! — что есть сил закричал Мэдок.
Она успела увидеть огромного боевого коня, который стремительно несся на нее, и во все стороны от него летели комья земли.
И в тот самый момент, когда Алана поняла, что ей суждено быть заживо раздавленной, Пэкстон отважно ринулся между нею и конем сэра Годдарда. Хотя в последний момент
Ни слова не произнес сэр Годдард в качестве извинения за тот переполох, виновником которого он оказался. Как ни в чем не бывало сэр Годдард заявил:
— Ну вот, мы готовы отправляться в путь.
— Давно пора, — пробурчал Пэкстон, отпуская узду. — Не позднее завтрашнего вечера ты должен уже быть на месте.
— Мы прибудем в замок Честер намного раньше. Уж это я вам могу обещать. — Сэр Годдард посмотрел на Алану, затем вновь перевел взгляд на Пэкстона. — И вот что еще. Мой вам совет: когда ложитесь спать, меч свой кладите рядом. Иначе как бы ваш сон не сделался бессрочным. — И ловко развернув коня, пустил его легким галопом в сторону надвратной башни.
Алана облегченно вздохнула, лишь когда сэр Годдард и его спутники выехали наконец за ворота замка и створки ворот оказались плотно закрыты. Она решила, что непременно отблагодарит Пэкстона за то, что он встал между ней и конем, который наверняка затоптал бы ее. Но, подумав, решила все-таки промолчать.
Пэкстон же помрачнел: ранее испытанные к Алане сентиментальные чувства улетучились. Лицо его посуровело: глаза стали холодными, губы сжались; мускулы его сильного тела напряглись. Уж наверняка предупреждение сэра Годдарда имело под собой некоторое основание. Посмотрев на Пэкстона, Алана поняла, что не время сейчас благодарить его. Ответ Пэкстона, возможно, будет не менее суровым, чем слова, сказанные ей в зале.
— К вашему приезду было выставлено угощение, которое наверняка уже давно остыло. И все-таки, не согласитесь ли перекусить? — предложила она, чувствуя себя спокойнее и увереннее.
— А моих людей это тоже касается? — официальным тоном задал он вопрос.
— Конечно же, и они уже поели. Все, кроме священника. Я так и не сумела пока с ним повидаться. Думаю, что он все еще в часовне.
— Тогда пусть убирают со столов. А священник поест позднее.
— Но вы, должно быть, проголодались. И уж почти наверняка ваше горло пересохло.
— Я перекушу, когда будет ужин. А сейчас у меня есть более неотложные дела.
Резко развернувшись, он зашагал по двору. Алане лишь оставалось проводить его взглядом.
— Ну, как он вам показался? — спросил ее Мэдок, едва только Пэкстон скрылся за дверью помещения, где квартировал гарнизон.
— Трудно пока сказать. — Алана испытывала тревожное чувство, причем тревога ее постоянно нарастала. — Надеюсь, Мэдок, что его поспешность объясняется лишь желанием поскорее познакомиться с гарнизоном и тем, что его интересует, как обстоят дела по хозяйству. Молю Бога, чтобы эта его торопливость не оказалась связанной с Гилбертом. С причиной его гибели.
— И
Мужчина покачал головой.
— Нет, сэр. Леди Алана прямо-таки обезумела от горя… Как и все остальные, она так горевала, так горевала, когда узнала о случившемся.
— Ее слезы были неподдельны?
— Насколько я могу судить — да. Я бы так и сказал: она горевала искренне. — Человек перевел дыхание. — Скажу еще, что она хоть и очень переживала, но настояла на том, чтобы ей было позволено самой обмыть и обрядить покойного. Думаю, лишь из чувства глубокой любви она пошла на этот шаг.
Разочарованный, Пэкстон поскреб в затылке.
— Что ж… Может, оно и так. — Поднявшись с небольшого, изрядно поцарапанного столика, который служил ему сиденьем, Пэкстон сказал: — Спасибо за помощь. Можешь быть свободен.
Посмотрев вслед уходящему молодому солдату, Пэкстон подумал о том, что за столько времени не сумел выяснить ничего существенного. Он расспросил почти всех солдат гарнизона о том, что каждый из них думает о смерти Гилберта. И все они рассказывали приблизительно одно и то же. И только что опрошенный молодой солдат тоже не сказал ничего нового.
Дверь закрылась за последним, двадцатым солдатом; два десятка охранников сумел отобрать из всего гарнизона Пэкстон, чтобы те продолжали служить в крепости. К явному огорчению Пэкстона, после всех расспросов он так и не получил доказательств того, что смерть Гилберта была лишь несчастным случаем, как об этом сообщила Генриху Алана.
И это настораживало Пэкстона.
Несмотря на пристрастие сэра Годдарда к вину, этот человек не был глуп. Что-то наверняка давало ему основание опасаться за свою жизнь, как и за жизнь остальных воинов Генриха. Что-то ведь натолкнуло Годдарда на мысль о том, что гибель Гилберта не случайность…
Пэкстон уже успел пожалеть, что столь поспешно отослал рыцаря в Честер, где находился молодой эрл Хью, под чьим началом служил сэр Годдард, Конечно, следовало не спешить с его отправкой и как следует, в подробностях расспросить рыцаря о том, что именно тот думает о смерти Гилберта. Теперь приходилось выспрашивать, собирать сведения по крупицам, не имея возможности надеяться хоть на чью-нибудь помощь. Что ж, ему самому придется все выяснить, и начнет он с расспросов Аланы из Лланголлена.
Гулкий булькающий звук нарушил тишину комнаты, — это напомнил о себе голодный желудок.
— Сколько времени? — осведомился Пэкстон у сэра Грэхама.
Рыцарь вышел из угла комнаты, где стоял все это время, не проронив ни слова.
— Уже совсем стемнело. Полагаю, что ужин давно уже ждет нас. Думаю, самое время пройти в залу, иначе, когда мы придем, останутся одни только крошки да пустые блюда.
— Верно рассуждаешь, — согласился Пэкстон. Подгоняемые голодом, они вышли из комнаты на улицу. Проходя по двору замка, они услышали шум голосов, доносившихся из залы, а как только Пэкстон и Грэхам вошли, в нос им ударил приятный аромат жареного мяса. Желудок Пэкстона издал громкий вопль, и вопль этот походил на львиное рычание. Найдя за столом два свободных места, приятели уселись.