Вечная молодость

Дарахарт Надин

– ... ни что иное, как тень, я знаю.
– Я поворачиваюсь к Мали и доливаю ей ещё пригоршню воды. Я слишком хорошо помню слова, которые снова и снова вдалбливали в мою голову преподаватели. Я думаю, мы оба можем это, и всё же их повторяет Сай, причём на его губах играет еле уловимая ироническая улыбка.

– Всё, чем ты являешься - это страж. Всё, что имеет значение - опекаемый. Прошлое - ни что иное, как тень. Будущее - ни что иное, как туман. Всё, что важно - заботиться о своём опекаемом здесь и сейчас.

– Глупо, что я спросила об этом.

Я отдаю ему воду и встаю.

– Давай позаботимся о том, как двигаться вперёд.

Довольно

долго мы молча идём рядом, погрузившись в свои мысли. Я думаю о Пейшенс, мечтаю, чтобы у меня была возможность поговорить с ней. Сказать, что я почти рядом и что скоро заберу её.

– Осторожно!
– вдруг вскрикивает Сай и тащит меня в сторону, когда позади нас из какого-то имения вылетает автомобиль. Он бесшумно проносится мимо нас.

– Неплохо было бы, если бы тут был тротуар, - бормочу я.

– Тс!
– Сай оглядывается.
– Возможно они выдвигают его специально, когда один из этих снобов хочет прогуляться пешком.

Я удивляюсь его выбору слова и провожаю авто взглядом до тех пор, пока оно не достигает перекрёстка. Потом его задние фонари вспыхивают красным, и оно останавливается позади двух других автомобилей, которые ждут возможности свернуть на следующую, немного более широкую улицу.

– Ты это видишь?
– спрашивает рядом со мной Сай, вдруг чему-то по-настоящему обрадовавшись.

– Пробка, - отвечаю я без особенного восхищения.

– Я не об этом!
– Сай хватает меня за руку и часть пути быстро тащит за собой.
– Я думаю, мы могли бы обойтись без форсированного марша!

– Ах да?
– я бросаю взгляд в его сторону, а затем смотрю по направлению его вытянутой руки. Между автомобилями, застрявшими в пробке, стоит старомодный фургон, запряжённый парой лошадей, которые беспокойно топчутся на одном месте. В гривы лошадей вплетены маленькие фонарики, они же покрывают весь облучок, брезент фургона сверкает всеми цветами радуги. На нём нарисована балерина, и когда немного наклоняешь голову, кажется, что она медленно-медленно кружится.

– Я гарантирую, что это цирковая собственность!
– кричит Сай и хочет уже броситься к машине, но я отдёргиваю его за руку.

– И что ты намерен сейчас сделать?
– шиплю я.
– Просто запрыгнуть и поехать?

– Нет, но он ведь подвезёт нас за парочку AMOC до Сантарена.

– Разве у тебя есть парочка AMOC?

Сай понимает, чего я ожидаю, и его взгляд мрачнеет.

– У тебя же точно есть, - говорит он.

– Конечно, но мои запасы не бесконечны. Жизнь в Вудпери не из дешёвых, а возвращение в Лондон тоже будет чего-то стоить. Я не могу швыряться своими деньгами, - я гляжу на перекрёсток. Пробка ещё не рассосалась, запряжённые в фургон лошади нервно семенят на одном месте.
– Почему у тебя ничего нет?

– Но разве я тоже не живу в интернате?
– возмущённо спрашивает Сай.

– Нет, под открытым небом, в глуши, - отвечаю я.
– У тебя нет приличных вещей, у тебя нет собаки...

Мне не нужно даже смотреть на него, чтобы почувствовать, как его ранят мои слова. Между нами возникает неприятное молчание, а городские шумы вокруг нас сразу же становятся громче. Гул голосов, смех, музыка, рокот моря издалека.

– Я пойду сейчас туда и спрошу, возьмёт ли он нас, - говорит Сай и отворачивается.

Я удерживаю его за плечо.

– Подожди. Давай я это сделаю.

Я приказываю Мали оставаться с ним, затем преодолеваю оставшуюся часть пешеходной

зоны и выхожу на дорогу.

Глава 1

4

Мужчина, сидящий на облучке фургона, - маленького роста, приземистый и носит старомодную бороду, полностью скрывающую его верхнюю губу. Кепка надета набекрень, из-под неё выбиваются седые волосы.

Я протискиваюсь между двумя автомобилями, стоящими на дороге в немом ожидании, косые фары которых, как свирепые глаза водителей - если они вообще есть - сквозь затемнённые стёкла я разглядеть не могу. Некоторые промышленники (самые богатые из них) отправляют свои авто в самостоятельные поездки и машины едут сами по себе. Перевозчики должны делать это сами, что не всегда заканчивается хорошо, если посмотреть на причину пробки. Всего в паре метров от нас, на ближайшем перекрёстке, врезались друг в друга автомобиль и небольшой грузовик. На боковой стороне грузовика можно увидеть виртуальную корову, которая, вследствие столкновения, начала мерцать. Корова стоит на лугу с ярко-зелёной травой, ест и повиливает хвостом, как собака. Что за абсурдное зрелище, и всё же, почему-то оно кажется мне правдивым. Более подходящим, по сравнению с крошечными загонами, в которых обычно держат скот. Под ногами животного появляется подпись: ДЕЦЕРЕБРИРОВАННЫЕ КОРОВЫ ДАЮТ СЧАСТЛИВОЕ МЯСО.

Потом картинка вспыхивает ярче обычного и подпись превращается в ДЕЦЦЦРИРОВАННЫЕ К%ОВЫ ДАЮТ СЧ%ТЛВВВОЕ МЯСССО.

Децеребрированные. Эвфемизм к слову «безмозглые». Я читала об этой новой технике, и она заставляет меня содрогаться всякий раз, когда я о ней думаю. Если бы животным не полагалось иметь головной мозг по их природе, его у них и не было бы! Несколько секунд я рассматриваю эту необычную картинку, затем я замечаю шофёра, который, должно быть, вёл грузовик. Смертельно бледный, он прислонился к кабине.

– Вы видите это?
– кричит какая-то женщина, остановившись перед ним и указывая на своё лицо. На её напудренной щеке - рубец, не слишком большой, но кровоточащий.
– Вы видите, что вы тут натворили?

Мужчина бормочет что-то, что я не могу понять с такого расстояния, однако у меня нет необходимости понимать. Мне известно, что теперь произойдёт. Сейчас появятся шпики и арестуют водителя. Вне всякого сомнения, он потерял свою работу, потому что из-за него потерпела убытки промышленница, и её авто, такого же цвета, как и её ярко-фиолетовые волосы, - груда металла. Если водителю повезёт, он останется в живых. Если не повезёт, на Эштадиу-да-Луш, который в Лиссабоне выполняет такую же функцию, как Пикадилли в Лондоне, скоро состоится казнь. Это полностью зависит от того, смягчится ли эта дама, и если да, то как скоро. Однако сейчас не похоже на то, что она сможет скоро успокоиться, а злосчастный водитель не собирается бороться за свою жизнь. Я думаю, некоторые рабочие очень рады, что их мучения наконец закончатся.

Новая вспышка на грузовике рядом с шофёром.

ДЕЦЦЦРИРОВАННЫЕ К%ОВЫ ДАЮТ СЧ%ТЛВВВОЕ МЯСССО.

Я отвожу глаза и снова концентрируюсь на своей цели. Я ничем не смогу помочь этому человеку.

– Простите.

Усатый на козлах, который также абсолютно сосредоточен на спектакле, разворачивающемся на его глазах, вздрагивает, когда я заговариваю с ним, и поворачивается в моём направлении. Маленькие глазки, почти полностью скрывающиеся в тени его кепки, осматривают меня с головы до ног.