Вечная Война
Шрифт:
* * *
Крыша «гроба» открылась. Сначала оттуда выглянул ствол винтовки, затем осторожно выбралась Овца.
При виде дорогого сердцу оружия, Кадет взвыл и снова потянул свои ручонки. Но был вежливо оттянут в сторону Клоуном.
— Да, что ж вы за люди-то такие! — Кадет уже почти плакал. — Мне ж она реально от бабушки досталась!
— Врет! — безапелляционно заявил его держащий за шкирку Клоун. — «Двадцатьпятки» лет двадцать всего в Армии!
— У меня очень молодая бабушка! —
— Все мы молодые! — возразил Клоун. — Каждый день заново рождаемся!
— Да, нет же! — из глаз Кадета реально потекли слезы. — Она на поступление мне ее подарила! И сказала, чтобы берег ее, как эту… «Зеницу ока»!… Вот! Правда я не знаю, что это.
— Сочувствую, — Клоун был непреклонен.
— Она ж меня к себе не возьмет! Она… Она… — Кадет уселся на пол и начал яростно тереть глаза.
— А кто у нас бабушка? — тут уже заинтересовался я.
— Бабушка полковник… — шмыгнул носом Кадет. — 136-й полк 3-й Армии…
— Гадюка? — у Клоуна брови поползли вверх.
— Д-да! — всхлипывал Кадет.
— Десантура?! — не унимался Клоун.
— Да-а-а-а! — всхлипы становились все громче.
— Офигеть! — резюмировал Клоун.
— Что офигеть? — я непонимающе посмотрел на него. Клоун находился в глубокой задумчивости. Что для него было очень несвойственно. Выглядело пугающе.
— Отойдем на минутку! — он взял меня под локоть. Обернулся к Кадету. — Овцу не трожь! Понял?
Кадет покорно кивнул, а мы отошли к шкафчикам. Я вопросительно уставился на него.
— И что это сейчас было?
Мой вопрос его смутил.
— Тут такое дело, — Клоун почесал лысую башку. — В общем, я служил в десанте. У Гадюки. Я вспомнил.
Я невольно улыбнулся.
— Серьезно? Десантура? Голубые береты, купание в фонтанах и вот это вот все?
— Почему голубые? — удивился Клоун. — Черные!
— Так черные у морпехов же, не?
— У кого?
— Ну, у морской пехоты!
— А что это за пехота такая странная?
— А, проехали! — я махнул рукой, но все же не удержался. — А вы бутылки об головы разбивали?
Клоун уже смотрел на меня, как на сумасшедшего.
— Как же ее разбить — она же пластиковая!
— Кто ж его посадит — он же памятник… — пробормотал я себе под нос. И удивился.
— Чего?
— Да ничего, забей! — странные обрывки мыслей из прошлой жизни посещали меня с раздражающей регулярностью. Я тряхнул головой. — И что мы с этого будем иметь?
— Тут такое дело, — опять заладил Клоун. — После учебки «покупатели» приедут.
— И? — такой жаргон мне был откуда-то знаком.
— Ну… Такое дело, — Клоун, невиданное дело, похоже, засмущался. — Я хочу обратно в десант! Вот!
— У меня к тебя два вопроса. Что ты конкретно вспомнил?
Клоун яростно чесал лысину. У меня появилось опасение, что он ее протрет до мозга.
— Да, немногое. В основном, бои. И подразделение, где служил. И, знаешь, что? — он испуганно посмотрел на меня. — По-моему, я был Сержантом!
— Да ты что! — я вытянулся по стойке смирно.
— Не смешно. За что стерли — не помню. Что возьмут — не думаю. Но очень хочу. Ты не понимаешь! — Клоун задумчиво посмотрел вдаль, подбирая слова. — Это как Семья. Я их не помню. Но люблю!
У меня внутри что-то нарастало.
Поле боя. В воздухе воняет гарью и кровью. Здоровяки в черных доспехов устало смеются, сидя на земле в ожидании эвакуации. У всех на груди и левом плече одинаковая эмблема… Я пытаюсь ее рассмотреть… Но, видение отступает. Остается только ощущение. Семья! Ты не прав, Клоун, я тебя прекрасно понимаю!
— Але! — Клоун тряс меня за плечо и уже замахивался дать мне дружескую пощечину.
— Я в порядке! Порядке!
— А ты посреди боя так не вырубишься? — подозрительно прищурился Клоун.
— Не вырублюсь, не волнуйся!
— Ну-ну…
— Скажи мне еще одну вещь. У десанта разве не свои учебные курсы?
— Так-то да, но пехота — кузница кадров десанта. Они всех перспективных к себе перетягивают — пехотные командиры десантных за это ненавидят!
— А ты перспективный? — я улыбнулся.
— Конечно! — Клоун осекся. — А ты… Не хочешь со мной? Из тебя выйдет толк.
— Неужели? — я развеселился. — Вообще-то я с детства хочу быть качмонавтом!!!
— Кем? — во взгляд Клоуна вернулась подозрительность.
— Леееха! Качмонавтом! — по-ходу, у меня истерика.
Клоун уже даже не моргал. А меня согнуло в приступе смеха. Эка, меня накрыло! Я просмеялся и вытер слезы — благо Клоун больше не пытался привести меня в чувство физическим воздействием.
— Щучу я… Щучу! — я вытер выступившие слезы. — Десант, так десант! Нам, татарам — все равно!
Лицо Клоуна просветлело.
— Правда? Здорово!… А кто такие татары?
Я просто махнул рукой. Пора заканчивать с этой петросянщиной… чтобы не значило это слово.
— Овцу берем с собой. И это не обсуждается!
Клоун закивал головой.
— Конечно! Она толковая! То есть… В смысле послушная! В смысле…
— Да понял я, не напрягайся. В смысле, берем. Кстати, пошли обратно, а то вон Кадет ожил вроде — как бы опять на Овцу не набросился!
— Итак, Кадет, винтовку мы вам отдадим!