Вечная Война

Артамонов Алексей Викторович

Терри Хэнди поднял руку и взглянул на свои наручные часы.

— Уже одиннадцать тридцать, — воскликнул он. — У тебя осталось всего полчаса.

— Значит, я должен торопиться, — ответил Колдуэлл, уже на пути к выходу.

— Подожди! Я провожу тебя, — предложил именинник.

— Нет. Это твоя вечеринка, а какая это вечеринка без хозяина?

Через минуту Джон уже нёсся по улице на своём велосипеде. Мимо него мелькали разноцветные, горящие витрины богатых магазинов и газетных ларьков. Надеясь сократить путь, свернул на менее освещённую улицу, где почти не было пешеходов

и автомобилей. Это гораздо облегчало движение, поэтому он разогнался и поехал ещё быстрее.

Вдруг его внимание привлёк один молодой человек, шедший навстречу по другой стороне улицы. Сначала он шёл своей обычной походкой, но заметив Джона, мчавшегося с большой скоростью на своём велосипеде, мгновенно преобразился. Выражение его лица стало каким-то странным, необычным и даже страшным. Ускоряя шаг, он бросился вдогонку за юным Колдуэллом, но после минуты быстрого бега, расстояние между ним и юношей только увеличилось. Сделав ещё пару рывков, мужчина сбавил скорость и в конце концов отстал.

Джон со всех сил давил на педали, чтобы оторваться от своего преследователя и был облегчён тем, что ему это удалось. Он не знал, почему этот человек пытался догнать его, но интуитивно чувствовал — ничего хорошего это не сулит.

Продолжая ехать на большой скорости по малооживлённой улице, Джон обратил внимание на часы, висевшие за витриной одного частного антикварного магазина, мимо которого проезжал. Стрелки этих часов говорили о том, что полночь застанет его через четверть часа. Вполне понятно, что для того, чтобы попасть домой вовремя, не хватало… времени.

Лишь только велосипедист вернул свой взгляд на тротуар, по которому мчался, как вдруг из переулка, разделявшего два дома, выкатился мусорный контейнер. Не успев затормозить, юноша совершил украшающий падение кувырок и распластался на асфальте возле этого громоздкого железного ящика. Он ещё не успел встать, когда из-за угла, возвышавшегося над его головой дома, появились трое парней. Возрастом они были не более двадцати пяти лет, на всех были надеты потёртые джинсы и кожаные куртки, местами порванные, но не только от руки хозяина, старавшегося поспеть за модой, но и от многочисленных стычек с полицией и драк с другими бандами, в которых регулярно участвовали их владельцы. Эта тройка с самодовольными улыбками на лицах приблизилась к подростку.

Джон, будучи смышлёным молодым человеком, сразу же разгадал их намерения, увидев в руках каждого из них бейсбольную биту, а у одного за поясом висела даже тяжёлая цепь.

— Ну, что, парень? — обратился к подростку один из них, очевидно, являвшийся главарём. — Не поздно ли малышам гулять на улице? Тебе давно пора уже лежать дома в своей тёплой постельке. Да, кстати, как тебе понравилась наша мусорка?

— Так это ваших рук дело, — воскликнул Джон раздражённо, но в этой фразе больше звучала обида.

Ему нужно было попасть домой во что бы то ни стало, потому что он старался всегда сдержать своё слово, тем более данное маме, но тут стояли три здоровых парня, которые преграждали ему путь. Джону хотелось броситься на них и наказать за то, что они так грубо поступили с ним, но сила была на их стороне, поэтому наш герой выбрал другой

путь. Решив с помощью ложного уважения мирно освободить себе дорогу домой, он снова заговорил, после небольшой паузы.

— Что вам от меня нужно?

— Деньги, дорогой ты мой. Ничто иное, как прямоугольные зелёные бумажки с лицами президентов в середине.

— Вам не повезло. У меня нет денег, ни цента, — произнёс юноша, облегчённо вздохнув.

— Это тебе не повезло, малыш, — услышал он в ответ. — Чего мы не любим больше таких маменькиных сынков, как ты, это маменькиных сынков, у которых нет денег.

Все трое, злобно улыбаясь, медленно двинулись на Джона, но тому некуда было бежать, поэтому он постепенно отступал назад, шаг за шагом, в небольшой переулок, который, как вскоре стало известно, оказался тупиком. Тройка двигалась дальше, загоняя подростка всё глубже и глубже в темноту. Ещё десять-пятнадцать метров, и в проходе перед ними возвышалась кирпичная стена.

Юношу, при виде этой преграды, окатила волна обиды, но внешне это никак не отразилось.

— Откуда ты взял такой чудной парик? — спросил он дерзко, кивнув в сторону одного из наступавших, очевидно, оставляя свою прежнюю тактику. — Ходил бы ты уж лучше лысым.

— Ах, ты, сопляк! — взорвался тот, о котором шла речь.

Он кинулся на беззащитного подростка и сбил его с ног мощным ударом кулака.

В школе Джону нередко приходилось драться, в ходе этого ему довольно часто доставались синяки и шишки, поэтому он мог стерпеть ту боль, которую только что причинил ему этот удар. Он также не пытался звать на помощь, так как считал это унизительным. Решив справиться с этой ситуацией без посторонней помощи, он попытался встать, но следующий сильный удар вновь повалил его на холодный, твёрдый асфальт.

Вдруг позади тройки бандитов появилась какая-то смутная тёмная фигура, из её глаз мерцал непонятный волшебный свет. Джон первым заметил это странное, сказочное существо, увидев его среди ног стоящих перед ним.

— Ого! — воскликнул он, показывая в сторону пришельца.

Все трое мгновенно обернулись. Перед ними, выпрямившись во весь рост, застыл чёрный незнакомец. Уличный свет, позади него, чётко вырисовывал стройную фигуру.

— Я вам честно скажу, ребята, в своей жизни множество негров перевидал, — с усмешкой сказал один из хулиганов, рассматривая тёмный силуэт, — но ни разу не имел удовольствия наблюдать такого чёрного, — а затем добавил, — да ещё с фонарями вместо глаз.

Товарищи громко рассмеялись, одобряя удачную шутку своего приятеля. Незнакомец не двигался, словно бездушная статуя.

— Ну, ладно, — сказал Джон, поднимаясь с асфальта. — Я, пожалуй, пойду домой, а то и так уже задержался.

— Не-ет! — возразил парень с необычной причёской, хватая его за плечо. — Мы с тобой ещё не закончили.

Резким движением Джон попытался вырваться, но при этой попытке был сбит быстрым ударом бейсбольной биты по ноге на уровне колена. Сильная боль сразила юношу, и он вновь упал на спину. Этот самый удар произвёл какую-то реакцию в чёрном истукане. Его глаза засветились ещё ярче, казалось, свет, исходящий из них, стал осязаем.