Вечно

Дарховер Дж. М.

– Иди в свою комнату, девочка, – сказал он, даже не посмотрев в сторону Хейвен. Он не сводил глаз с Кармина, пока она поспешно покидала комнату. – Да что с тобой такое? Тебе жить надоело?

Что бы Кармин ни ответил, его ответ в любом случае был бы неправильным.

– Я полагал, что ты умнее. Или ты на самом деле думал, что сегодняшний твой поступок был отличной идеей? Нельзя быть таким тупоголовым!

– Я звонил тебе, – ответил Кармин. – Оставил тебе сообщение. Я не виноват в том, что до тебя, черт возьми, не дозвониться.

Винсент прищурился.

–

Ты звонил мне? А что, если бы я ответил на твой звонок и сказал бы тебе «нет»? Ты бы все равно это сделал? Разумеется, сделал бы! Ты, похоже, всё никак не можешь включить мозги! И я знаю, что ты что-то задумал, сын. Я знаю тебя, но, помяни мое слово – что бы ты ни задумал, это не сработает.

Кармин промолчал.

– Чтобы ноги твоей больше не было ни в моем кабинете, ни в подвале. Тебе нечего там больше делать. И я в курсе того, что именно ты увидел. Что ты прочел. Представить не могу, какие идеи царят сейчас в твоей голове, но не смей ничего предпринимать. Что бы это ни было. Существуют люди, которые убьют тебя, если узнают, что ты имеешь об этом хоть какое-то представление.

Винсент начал мерить шагами пол, говоря что-то едва слышно.

– Если бы тебе не исполнялось в скором времени восемнадцать лет, я бы завтра же отослал тебя обратно в частную школу. Я уже подумываю о том, чтобы избавиться от девушки.

– Ты и пальцем ее, черт побери, не тронешь, – ответил Кармин. – Ты оставишь ее в покое.

– Ты кем себя считаешь, смея разговаривать со мной подобным тоном? Я сделаю с ней все, что пожелаю! Ты совсем меня не слушаешь? Ты угробишь себя! Возможно, тебя совсем не волнует собственная жизнь, но я не дам тебе просто так с ней распрощаться. Я воспрепятствую этому всеми возможными способами, даже если придется пожертвовать ею.

У Кармина задрожали руки. Он сжал их в кулаки. Слова отца довели его до грани.

– Пошел ты к черту! Я убью тебя, если ты когда-нибудь еще сделаешь ей больно.

– Возможно, и убьешь, – ответил Винсент. – В действительности, я не сомневаюсь в этом. Ну, хотя бы душа твоей матери все же увидит свет Божий. Она бы никогда не пожелала того, чтобы ты ввязывался в подобное.

– Не надо втягивать в это маму и использовать ее в качестве оправдания всей своей чуши! Я люблю ее. Ты должен смириться с этим!

– Я не могу! – Винсент шагнул к нему. – Ты не представляешь, что делаешь! Ты еще ребенок, Кармин!

– Я не ребенок, хотя мне еще только семнадцать. Я перестал быть ребенком в тот момент, когда схлопотал пулю, благодаря тебе!

– Ты не ведаешь, о чем говоришь. Ты не представляешь, как рухнула моя жизнь из-за этой девушки! Ты только взгляни на нас! Посмотри, во что она превратила нашу жизнь!

– Это не ее вина, а твоя! Это ты втянул нас в это! Ты заплатил за нее – заплатил, блять, за ребенка – и теперь ты хочешь свалить вину на нее?

Винсент покачал головой.

– Я пытался помочь ей! Я сделал для этой девчонки все, что мог, и всего это было мало. Всегда будет мало! Потому что это невозможно!

Ты не представляешь, как я уже настрадался из-за этой маленькой сучки!

В тот момент, когда эти слова сорвались с губ его отца, Кармин лишился остатков самообладания. Он ударил отца в челюсть. Винсент слегка потерял равновесие, не ожидая удара.

– Не смей её так называть!

Винсент моментально отреагировал на его удар, не дав Кармину времени опомниться и осознать, что его отец вообще сдвинулся с места. Винсент швырнул его в стену, скинув все с находившегося рядом с кроватью стола. От силы удара у Кармина перехватило дыхание. Ему было нечем дышать, когда отец прижал его к столу.

Суматоха усилилась, когда в комнату забежал Доминик.

– Какого черта?

Доминик схватил отца за плечи. Вероятно, осознав, что делает, Винсент быстро убрал от Кармина руки. Он отошел назад, проводя пальцами по своим окровавленным губам.

– Почему ты не мог довериться мне, Кармин? Почему нельзя было позволить мне разобраться с этим?

– Почему нельзя было дать мне хорошую причину для доверия?

– Я пытаюсь обеспечить твою безопасность. Это плохая причина?

– Моя безопасность ничего не значит в сравнении с ее безопасностью, – ответил Кармин без всяческих колебаний.

* * *

Стоя в дверях спальни Кармина, Хейвен осматривала образовавшийся после потасовки беспорядок. Что-то едва слышно проворчав, Кармин открыл ящик своего стола и, достав бутылку алкоголя, сделал из нее глоток. Он поморщился, убрав ото рта бутылку, и захлопнул ящик стола ногой. Плюхнувшись в кресло, он уставился в пол. Комната была погружена во мрак.

Присев возле кровати на корточки, Хейвен начала подбирать с пола разбросанные вещи. Она включила будильник и попыталась настроить время, но в итоге отказалась от этой затеи, поскольку на циферблате неизменно мигала цифра двенадцать.

Она вздрогнула, порезавшись большим пальцем об осколок разбитого стекла, когда поднимала с пола рамку с фотографией. Она поставила рамку на стол, порез кровоточил.

– Боже, у тебя идет кровь, – сказал Кармин. Он попытался перехватить ее руку, но она отстранилась.

– Вы разбили рамку, – ответила Хейвен, продолжая подбирать с пола различные вещи.

Кармин тяжело вздохнул, поднимаясь на ноги.

– Ты не могла бы просто перестать убираться? Все это сейчас совершенно неважно!

Хейвен вздрогнула от его тона.

– Это важно. Это же твоя мама.

Она изо всех сил старалась сдержать слезы, продолжая прибираться и не представляя, чем еще себя занять. Схватив в отчаянии со стола бутылку, Кармин швырнул ее в стену. Осколки стекла и брызги алкоголя разлетелись во все стороны.

Хейвен закрыла глаза, так и не сумев совладать со слезами. Обрушившиеся на нее воспоминания походили на удары кулаками. Гнев Майкла, битое стекло и отвратительный запах пролитого алкоголя.