Вечность
Шрифт:
Эванджелина выгибает бровь.
— Кажется, он — галлюцинация. Такого совершенства не бывает!
— А вот он — такой. Жаль, ты его сегодня не увидишь. — Хейвен сурово смотрит на меня и теребит черную бархатку на шее. — Но если когда-нибудь случайно его встретишь, не забывай, пожалуйста, — он мой! Я его застолбила, когда мы с тобой еще даже знакомы не были.
Я оглядываю Эванджелину: темная мутная аура, чулки в сеточку, коротенькие черные мальчишеские шортики и сетчатый топ. Эта ради подруги стесняться не станет…
— Хочешь, я тебе
В голове у нее полная чехарда — она хочет остаться моей подругой, но в то же время уверена, что я — ее враг.
Я качаю головой и веду девчонок в дом. Хоть бы они нашли другую тему для разговора и позабыли про Деймена!
Сабина болтает с друзьями, Хейвен с Эванджелиной потягивают напитки, Майлз танцует с Эриком. Райли балуется с кнутом Эрика — дергает кончик туда-сюда, то вверх, то вниз, и смотрит: заметил ли кто? Я только собираюсь дать ей знак, чтобы прекратила, если не хочет, чтобы ее отсюда выгнали, как вдруг раздается звонок в дверь. Все наперегонки бросаются открывать.
Я успеваю первой, но тут же забываю порадоваться победе, потому что на пороге стоит Деймен. В одной руке — букет цветов, в другой — шляпа с золотым галуном, волосы собраны в хвост, вместо обычной стильной черной одежды — белая рубашка в кружевах, камзол с золотыми пуговицами, короткие… панталоны, иначе не скажешь, а к ним — обтягивающие чулки и остроносые черные башмаки. Я успеваю подумать: «Вот Майлз обзавидуется», — и тут до меня доходит, кем одет Деймен. Сердце делает перебой.
— Граф Ферзен, — шепчу я, с трудом шевеля губами.
— Мари… — Он улыбается и отвешивает изящный циклон.
— Как же так… Это же был секрет… И я тебя даже не приглашала…
Я заглядываю ему через плечо, ожидая увидеть там Стейшу, рыжую красотку или кого угодно другого. Я же знаю, не мог он прийти специально ради меня!
А он с улыбкой протягивает мне цветы.
— Значит, это счастливое совпадение!
Кое-как проглотив комок в горле, я поворачиваюсь на каблуках и веду Деймена в дом, в небольшую комнату позади столовой и гостиной. Щеки у меня горят, а сердце колотится так сильно, что я боюсь, как бы оно не выскочило из груди. Я не понимаю и все пытаюсь найти логическое объяснение: как случилось, что Деймен явился ко мне на праздник в костюме, парном моему?
— О боже, Деймен пришел! — пищит Хейвен, размачивая руками и вся сияя — насколько может сиять лицо вампирши, густо напудренное, клыкастое и основательно измазанное кровью.
Но стоит ей рассмотреть его костюм и понять, что он одет как граф Аксель фон Ферзен, не слишком тайный возлюбленный Марии-Антуанетты, лицо подруги мрачнеет, и она обращает на меня обвиняющий взор.
— И когда вы только успели договориться? — подступает к нам Хейвен.
Она делает вид, что шутит, но старается больше для Деймена, чем для меня.
— Мы не договаривались, — отвечаю я,
Я и сама уже ни в чем не уверена — может, как-нибудь случайно проговорилась, какой костюм у меня задуман? Нет, я точно знаю — не проговорилась.
— Чистая случайность, — говорит Деймен, обвив рукой мою талию.
И хотя он тут же убирает руку, у меня по всему телу дрожь от этого прикосновения.
— Ты, наверное, Деймен, — говорит Эванджелина, скользнув к нему вплотную и перебирая пальцами рюши на рубашке. — Я думала, Хейвен преувеличивает, а оказывается, ни капельки! Так что у тебя за костюм?
— Граф Ферзен, — отвечает Хейвен жестким и ломким голосом, сощурив глаза.
— Ну, неважно…
Эванджелина сдергивает с него шляпу и нахлобучивает себе на голову. Соблазнительно улыбается из-под широких полей и, схватив Деймена за руку, уводит его в сторонку.
Не успевают они отойти, как Хейвен набрасывается на меня.
— Ну, ты даешь! — Лицо злое, руки сжаты в кулаки, но все это ничто по сравнению с тем, какие ужасные мысли вертятся у нее в голове. — Ты же знала, что он мне нравится! Я тебе верила!
— Хейвен, клянусь, мы не договаривались! Какое-то странное совпадение. Я вообще не понимаю, зачем он сюда явился. Ты же знаешь, я его не приглашала.
Я очень стараюсь ее убедить, хоть и понимаю, что это безнадежно: она уже все для себя решила.
— Кстати, не знаю, может, ты не заметила, но твоя подруга Эванджелина просто верхом на него залезла.
Хейвен, оглянувшись, пожимает плечами.
— Она со всеми так. Мне она не опасна — в отличие от тебя.
Я делаю глубокий вдох, собирая остатки терпения И в то же время стараясь удержаться от смеха, потому что Райли пристроилась позади Хейвен и передразнивает ее, повторяя все ее жесты — ужасно смешно, хотя и зло.
— Послушай, — говорю я. — Он мне не нравится! Ну чем тебя убедить? Скажи, я что угодно сделаю!
Хейвен, отвернувшись, качает головой. Плечи у нее поникли, в мыслях черным-черно: вся злость обратилась на нее саму.
— Не надо ничего делать. — Хейвен вздыхает и быстро-быстро смаргивает слезы. — Ни слова не говори. Если ты ему нравишься, значит — нравишься, тут уж ничего не поделаешь. Ты же не виновата, что такая умная, и красивая, и все парни влюбляются в тебя, а не в меня. Особенно если увидят тебя без капюшона.
Она пробует засмеяться, но не очень успешно. В надежде все-таки убедить Хейвен — или саму себя — я говорю:
— Ты что-то выдумала себе на пустом месте. Видимо, нам с Дейменом нравятся одинаковые фильмы и маскарадные костюмы, только и всего.
Я улыбаюсь, а про себя надеюсь, что улыбка выглядит искренней.
В дальнем конце комнаты Эванджелина отняла у Зорро кнут и показывает, как им надо пользоваться. Хейвен смотрит на них, потом снова оборачивается ко мне.
— Знаешь, у меня к тебе есть одна просьба.