Вечный путь
Шрифт:
Она снова посмотрела на него исподлобья и неуверенно кивнула. Он улыбнулся так приветливо и дружелюбно, как только мог.
— Надеюсь, я не испортил тебе настроение?
— Оно уже испорчено, и твоей вины в этом нет.
Линн скупо усмехнулась, а Алексей поймал себя на том, что думает о ней вместо того чтобы озаботиться вопросами выживания. Они оба только что едва не погибли, они ранены, и опасность со стороны кочевников никуда не делась. Но Алексею было трудно сосредоточиться на чем-то, пока Линн находилась рядом.
Вернулся прежний Алексей Гранецкий с укоризненными судорогами
Алексей сдался, затих, оставив после себя лишь затаенную обиду — ощущение, что все не так, все сломалось, что кто-то холодный и жестокий пришел и отобрал у него важную часть души. Но обида не могла ничего изменить. Дверь в прошлое захлопнулась, колесо продолжало вращаться, и остановить его уже никому не под силу.
Он встал, опираясь о выступ стены. Линн поднялась следом за ним. Обоих слегка шатало от усталости и потери крови.
Алексей наблюдал как она застегивает аптечку и убирает на полку. Ее стройное, тренированное тело двигалось на удивление гармонично. При взгляде на нее по спине ползали мурашки. Нет, все-таки Линн ему нравилась, и с этим уже ничего не поделаешь. Есть женщины, которые привлекают своей яркой внешностью, но лишь с немногими из них ощущаешь внутреннее родство. К ним тянет с первого взгляда.
— Тебе больно? — Он заглянул ей в глаза.
— Да. Немного, — Линн приподняла забинтованную руку, поморщилась, — Все не так плохо, как кажется. Лекарства подействовали. Почему ты спросил об этом?
Отголоски внутренней борьбы то и дело пробегали по ее лицу.
— Потому, что меня это волнует, — ответил он, не задумываясь. — Но ты ведь хотела спросить о другом.
На этот раз она не смутилась:
— Я хочу знать, кто ты, черт возьми, такой и откуда пришел и…
Линн запнулась, как будто ей не хватало духу закончить фразу.
— Договаривай.
— Что ты скажешь об узловой точке? — выкрикнула она, — О точке отсчета, о долбанном трамплине! Ты ведь что-то знаешь об этом?
Вопросы улеглись сознании на заранее подготовленные места, как недостающие кусочки пазла. Узловая точка, трамплин… эхо памятного сна, тени среди теней. Отсвет пламени в темных глазах. Смуглая рука, перебирающая четки.
— У меня есть, что тебе рассказать. Но, боюсь, ты ожидаешь совсем не этого.
— Для начала расскажи о себе. Откуда ты взялся?
— Двадцать семь дней назад я очнулся на пляже к востоку отсюда. — Мысли, плохо связанные друг с другом, сыпались на него как из рога изобилия. Алексей с трудом поспевал за ними и при этом знал, что хочет сказать совсем не это. Он как будто разбирал зашифрованный текст, импровизируя находу. — До… всего этого я жил в другом месте… в другом, параллельном мире. Надеюсь, идея множественности миров не кажется тебе бредовой? По
Он прервался и глубоко вздохнул.
— Если заморочил тебе голову, извини.
— Мне это знакомо, — Линн всерьез задумалась над его словами, примерила их на себя. — Я мечтала о том, чтобы все изменилось, пыталась вырваться из клетки. Но сейчас... я хочу поверить тебе и в то же время боюсь. Думаю, твое появление окончательно разрушит мою жизнь. Скажи, так всегда бывает?
— Со мной было еще хуже. Мою жизнь забрали целиком.
— И по-другому нельзя?
— Нельзя отправляться в путь с гирями на ногах.
Линн провела пальцем по лбу, словно распрямляя что-то у себя в голове.
— Оказывается, ты и сам ни черта не знаешь. Так как же нам быть?
— Для начала подчиниться судьбе.
Линн уставилась на него как на балаганного чудика:
— Подчиниться! Серьезно? Зачем я вообще тебя слушаю!
Он виновато улыбнулся и развел руками.
— Не спеши бросаться какашками в пианиста. Он играет как умеет. В моих словах гораздо больше смысла, чем может показаться на первый взгляд. Нам с тобой суждено было встретиться. Какая-то… высшая сила или, скажем, космическая аномалия… разорвала пространство и время, чтобы свести вместе две параллельные прямые. Два мира, две вероятности. Мы знаем вполне достаточно, чтобы отправиться в путь. Рано или поздно мы найдем ответы. Нужно только запастись терпением.
— В жопу терпение! — крикнула Линн, — Надоело выслушивать сраные проповеди о судьбе и предназначении! Сначала Жар, потом ты…
От неожиданного потрясения Алексей едва устоял на ногах.
— Жар? Ты сказала Жар?
— Да, Жар. Мужчина, которого я знала раньше. Он умер.
— Кажется вчера ночью я видел твоего покойника во сне и… это не может быть совпадением. Очень высокий, смуглый, черноволосый, так?
— Так. — Линн побледнела. — Его застрелили, но потом он навестил меня спустя три месяца после смерти. С тех пор прошел почти год. Он предсказал мне неожиданную встречу. Человек из неоткуда. Наверное, он имел в виду тебя.
Ее самообладание дало трещину. На нее было жалко смотреть.
— Что происходит, Килар? Мне еще никогда не было так страшно.
— Я тоже поначалу боялся, но это пройдет. — Алексей осторожно взял ее за руку. Пальцы Линн были сухими и холодными как сосульки. Она не вырвалась. Просто смотрела на него в каком-то оцепенении.
— Мы все боимся непознанного, — Алексей постарался, чтобы его слова звучали убедительно. — Но, порой, нам приходится действовать вопреки страху. Вопреки привычке. Даже вопреки самим себе. В моем сне Жар говорил об узловой точке, о трамплине, о важной цели где-то впереди. Мне он тоже предсказал неожиданную встречу. Сказал: «леди во тьме, ты узнаешь ее, как только увидишь». И он не солгал.