Вечный путь
Шрифт:
— Когда? — прошептали сливеющие губы Килара.
— Скоро. Время ускоряет свой бег.
— Вернусь ли я когда-нибудь в свой мир?
— Ты уже на пути к нему.
Килар глубоко вздохнул и задержал воздух в груди. Страх и одновременно непередаваемый словами восторг переполняли его, мешали думать. Какой-то отделенной от других частью сознания, он понимал, что находится во власти иллюзии, что ему показывают искусно слепленную обманку. Но с другой стороны Килар оценил противостоящую ему силу, настолько мощную, что он перед ней был ничтожной букашкой, как Иона во чреве кита. Самый важный вопрос вертелся на языке, но Странник боялся произнести его вслух. Он знал, что, добившись
— Какова моя цель? Что я должен совершить в будущем? Зачем все это?
— Я отвечу тебе, — пообещал голос, выдохнув ледяной ветер в лицо Килара, — Ты узришь истину, если докажешь, что достоит ее. Осталось одно, последнее испытание. Тайны существуют только в твоем сознании. Вселенная распахнута во все стороны, как раскрытая ладонь. Имеющий уши да услышит!
— Кто мой враг — тот, что гонится за мной?
— Агасфер. Он когда-то был человеком. Вы оба странники на пути к небесному граду. Но он несет смерть, а ты — жизнь.
— А женщины? Причем тут они?
— В них твоя сила. Они первые, но вслед за ними придут другие. Ты должен быть готов принять их, так же как ты принял свое новое имя. В нужное время они помогут тебе одержать победу.
— И умрут?
— Возможно. Просто смирись с этим.
— Иди на хрен, сука! Я этого не допущу! — Килар задохнулся от гнева. Почти тотчас его охватил ужас от необратимости сказанного.
Голос фигуры на Кресте зазвенел отточенной сталью. Страннику показалось, что обладательница голоса сделала над собой неимоверное усилие.
— Ты жаждал правдивых ответов, и ты получил их. Можешь проклинать меня сколько угодно, если тебе от этого легче. Я не в силах повлиять на динамику объективных законов. Я могу лишь познакомить тебя с ней.
— Ты по-прежнему увиливаешь. Не даешь прямых ответов.
— Не даю. Время еще не пришло.
Голос был лишен эмоций, но Килар ощутил упругую волну напряжения, исходящую от Креста. Значит ему все же удалось затронуть болезненную струну.
— Предположим, я поверю тебе. Тогда почему именно я?
В его голове промелькнула мысль об иллюзиях, о вещих снах и о снах-кошмарах, о том, что к снам можно прислушиваться, но нельзя верить. И все же Килар задал Самый Главный Вопрос. Он должен знать, почему именно его предназначили на роль Странника. Килар догадывался, что выбор не случаен. С недавних пор эта мысль прочно засела у него в голове. Какая-то скрытая особенность: оттенок глаз или сочетание генов, делала его уникальным, незаменимым. Кассандра не может избавиться от него. Она вынуждена терпеть его дерзость. Поэтому он будет спрашивать, а она — отвечать.
Холод рассеялся и на его место ворвалось пекло.
— Я отвечу тебе, когда круг замкнется, — изрек голос Кассандры, как показалось Страннику, с некоторым сожалением, — Мне приходится играть по правилам. Но я больше не могу скрывать от тебя правду. Не могу и не хочу.
Голос внезапно стал человеческим: тихим, усталым и полным горькой иронии:
— Думаешь мне самой не надоело играть в богиню? Жар уверен, что с ним говорят духи. Ты, будучи агностиком, почти поверил в божественное вмешательство. Я прячусь под маской, чтобы не вызвать коллапс раньше времени. Кажется, в твоем мире люди уже знали, что такое квантовая механика. Она в основе всего. Пространственно-временная матрица двигает слои действительности, но может порваться от легкого дуновения ветерка. Если я сейчас вмешаюсь, все усилия пропадут даром. Мы окажемся там, откуда
На миг перед глазами Килара повисла свинцовая пелена, а потом он обнаружил, что Крест останавливается. Вращение колоссальной махины быстро замедлялось. Поднятый ей вихрь стихал, пыль оседала, фигуры вновь разделились и стали простыми каменными изваяниями. Десны ныли от скрипа трущихся друг о друга многотонных известковых глыб, но звук становился все слабее. Килар решил, что сейчас наступит пробуждение. Он почему-то приготовился к боли, но сну было суждено продолжаться и продолжаться. А может он и не спал вовсе?
— Ты славно поработал, Странник, — Жар по-прежнему стоял рядом и утомленно вздыхал, — Я не думал, что Оракул так много тебе расскажет. Откровенно говоря, я был уверен, что она прихлопнет тебя как жука. Кассандра говорит с духами, а ты был непозволительно груб. Духи могли разгневаться и убить тебя.
— У нее не осталось выбора. Мы зависим друг от друга. Ей придется терпеть меня и даже оберегать до тех пор, пока я ей нужен.
Кассандра. Женщина с голосом ребенка и лицом эльфа. Это по ее вине он оказался здесь? Немного разочаровывает. Не Бог и не дьявол. Просто какая-то тощая девчонка с замашками предсказательницы. В голове Странника роилось множество догадок — одна чуднее другой. И все они в итоге оказались несостоятельными. Кассандра владеет огромной силой. Она сумела приручить физику элементарных частиц и заставить квантовые законы действовать на макроуровне. Но это какая-то продвинутая технология, а не магия. У Жара спрашивать бесполезно. Он тоже находится во власти иллюзии и по-прежнему верит в то, что им руководят высшие силы. Его знаний и широты восприятия недостаточно, чтобы преодолеть типичные ошибки мышления. Но он единственный, с кем можно поговорить.
— Что она хочет от меня, Посредник?
Жар искривил губы в принужденной усмешке:
— Зачем спрашиваешь меня? Лучше задай этот вопрос самому себе. Уверен, тебя ждет потрясающее открытие! Тебе осталось сделать еще одно усилие и шагнуть через порог в новую жизнь. Так шагай же смелее, Странник! Ступай смелее!
Он развернулся на каблуке и начал удаляться. Килар старался не отстать, но чем больше усилий он прилагал, тем стремительнее возрастало расстояние между ним и Посредником. Вскоре он совсем потерял Жара из виду. Он остановился и посмотрел на закат — уставший, растерянный и опустошенный. На его глазах Пальмира села за горизонт. Странник опустил глаза и увидел, как волнуется перед ним воздух, превращаясь в водную поверхность, покрытую слоем серебра толщиной в одну молекулу.
То было Озеро Грез.
— Тебе осталось сделать последний шаг. Ступай смелее!
Килар сдвинулся с места, миновал серебряную мембрану и оказался о колодце и вращающихся зеркал. Голубые огоньки неслись по кругу с непостижимой скоростью, сливаясь в пульсирующее кольцо. Яркий свет ослепил его.
Он сунул руки в карманы куртки и ощутил на лбу капли дождя.
Холодно и сыро.
Странник протер лицо и несколько раз моргнул, чтобы избавиться от пятен перед глазами. Крест все еще торчал позади него, но теперь он чернел на верхушке низкой колокольни опутанной строительными лесами. И это был совсем другой крест — с двумя перекладинами и полумесяцем у подножья. Странник шел по тротуару. Справа от него за ржавым железным забором темнел голый сад, пересеченный бесконечно-длинными вечерними тенями. Между мокрых деревьев садилось солнце.