Вечный рассвет. Академия

Гринева Елена

В груди волнами поднимался гнев. Я ненавидел их давно, во сне и наяву: проклятых кровососов, монстров, уничтожающих людей.

Взгляд упал на книгу, которую только что Арабелла держала в руках: «Блюда из низших». Нежели тут действительно собраны рецепты приготовления яств из человечины?

— Мне жаль, Майкл, — она аккуратно вытерла рот белоснежным платком.

Жаль? На ее лице не было жалости, лишь высокомерие и жажда власти. Проклятая высшая!

— Это все

твоя дурная кровь.

Арабелла разрезала тонким ножом свое запястье, несколько красных капель упали на дно прозрачного бокала с бесцветной жидкостью, окрасив ее в пурпурный. И тут она протянула бокал мне:

— Пей…

— Пей, — отстраненно повторил Питер.

— Пей, -с торжеством в голосе сказал Джон.

Я дернулся. Ну уж нет! Лучше умереть, чем стать монстром! Я склонился над бокалом, мельком увидев улыбку на губах проклятой Беллы, а затем со всей силы пнул Джона.

Он охнул и согнулся. Хватка ослабла.

— Хрясь! — Я заехал Питеру по носу освободившейся рукой. Питер отшатнулся, освободив мне вторую руку.

Я рванул к двери, пинком открыл ее и выбежал наружу. Неужели свободен? Последним, что я увидел, было изумленное лицо Арабеллы. Мне понравилось это выражение.Интересно, как она будет смотреть, когда получит серебряную пулю в сердце?

Ноги сами несли прочь по лестнице, затем — по темному коридору. Увидев Берри, я сквозь зубы прошипел: «Брысь», и кот, мяукнув, скрылся за углом.

Бежать в спальню было глупо. Надо где-то спрятаться, там, где меня не найдут. Это место должно стать моим надежным пристанищем.

Перепрыгивая через ступени, я бежал вниз, туда, где меня не смогут обнаружить. То и дело казалось, что из-за углов вслед смотрят одноклассники с горящими глазами. Наконец, впереди показалась спасительная дверь. Дернул — закрыто. Проклятье! Внизу между дверью и порогом просачивался электрический свет.

Я тяжело вздохнул и начал молотить по двери кулаками:

— Знаю здесь кто-то есть, свет горит! Откройте! Это Майкл Корнер! Мне нужна помощь!

— Майкл?

Моя рука непроизвольно дернулась к дверной ручке: а что, если он — один из них? Что если его послала Арабелла? Она ведь уже пыталась меня убить.

Решение пришло само.

Я открыла защелку и громко сказала: «Запрещаю заходить внутрь, оставайся на…»

Майкл влетел в комнату, словно торнадо, и чуть не сбил меня с ног.

Взгляд его метался по стенам, затем остановился на мне:

— Ты? Ты ведь человек, да? — Майкл бесцеремонно схватил меня за подбородок. — Отвечай, Нина!

Он отдернул ворот моей пижамы и уставился на шею.

— Пусти! —

Я едва вырвалась из его цепкой хватки. — Конечно, человек.

Следующие несколько секунд мы молча друг на друга смотрели, затем Майкл прошептал:

— Слава богу.

А потом обнял меня.

— Хорошо, что в этой вонючей подсобке оказалась именно ты. Хотя бы одно мое желание сбылось.

— Угу. — Мне стало неловко, и я, с трудом освободившись, спросила:

— На тебя тоже напали?

Он кивнул, окинул взглядом наше скромное убежище, поморщился и подошел к покрытой пылью полке с пачками бумаг, чернилами для печатей и разноцветными шариковыми ручками.

— Нам надо все обсудить. Я так мало о тебе знаю. Зачем тебе плеер? Где ты пропадала в библиотеке? Кто ты такая, Нина Райн, и почему приехала в место, где собираются эти твари?

Столько вопросов, но я была не против поговорить, по крайней мере, это лучше, чем сидеть в тишине в окружении монстров.

Где-то наверху скрипнула половица, мы синхронно вздрогнули и переглянулись.

— Надеюсь, они нас не найдут, — прошептал Майкл и сел на диван. Немного потоптавшись на месте, я села рядом:

— Это называется очная ставка, да?

— Типа того, — он усмехнулся. Незаметно его теплая рука накрыла мою холодную от пережитого страха ладонь.

Это было так непривычно, просто сидеть вдвоем и разговаривать, словно мы знаем друг друга всю жизнь. Первый раз я говорила кому-то о пропавшем Эрни и не боялась, что меня примут за сумасшедшую.

Я вспоминала события последнего месяца: путешествие в Нортенвиль, говорящего кота, пророчество миссис Уинстон и поиски карты, ведущей в место «куда приходят они».

Когда я дошла до перевернутого каноэ и Арабеллы, Майкл покачал головой:

— Это сделала она, даже не сомневайся. Мне жаль. Арабелла испугалась, что у нее украдут любимую игрушку, она вечно боится остаться ни с чем, — в его словах промелькнула горькая ирония.

— Подожди, но ведь Арабелла — дочь ректора, она купается в роскоши и…

— Все не совсем так, — Майкл склонился ко мне настолько близко, что я могла чувствовать его дыхание:

— Во-первых, Белл — приемная дочь Ридели. Это тайна, которую она ревностно охраняет. Ректор забрал ее из приюта и окружил заботой. Такое благородство обычно не свойственно проклятому пижону Риделли, которого больше всего на свете беспокоит цвет галстука и манжеты шелковой рубашки. Не знаю, почему он удочерил именно ее, — Майкл нахмурился. — И, кстати говоря, мы с Белл расстались, но, наверное, надо рассказать все по порядку.