Вечный шах
Шрифт:
Ирина с тоской покосилась на записи Дубова, прикидывая, под каким предлогом удалиться в свою комнату, ибо здесь ей поработать не дадут. Впрочем, наверху тоже никаких гарантий, да и вообще, скоро проснется Володя, и Егор изнывает от скуки, что из-за дождя не может пойти гонять с друзьями, надо чем-то его занять. Похоже, только в электричке она выяснит, как вычислили и осудили Иннокентия Кольцова, врача-убийцу не совсем в том смысле, который принято вкладывать в это слово.
– Что это, Ирина? – вдруг спросила мама за спиной, и сердце привычно сжалось в ожидании нагоняя.
Но, обернувшись, Ирина увидела, что мама держит в руках шахматную доску, и немного отлегло.
– Шахматы.
– Я
– Это ему от отца досталось.
– А сам?
– Мам, какой из него шахматист, он же гуманитарий! Знает только, что «всех главнее королева, ходит взад-вперед и вправо-влево». Даже не смог Егору показать, как играть.
– А он просил?
– Еще как! Вроде бы Кирилл договорился с соседями, чтобы научили Егора, но, видишь, уехал в санаторий, а мне неудобно напоминать. Я с ними не очень как-то…
Мама приосанилась:
– И вовсе незачем никого просить, когда я сама прекрасно могу научить своего внука.
– Ты? Вы? – хором спросили Гортензия Андреевна с Ириной.
– А что вас, собственно, удивляет? В наше время, знаете ли, к развитию детей подходили серьезно, и шахматный кружок был буквально в каждой подворотне.
– Но ты никогда не рассказывала…
– А ты интересовалась? Для тебя мать всегда была принеси-подай! Егорушка, иди сюда, мой дорогой, сейчас бабушка научит тебя играть в шахматы.
Сын пулей прилетел на зов, а Ирина собрала свои бумаги и поднялась в спальню, чтобы не мешать. Чем меньше присутствует на уроке посторонних, тем лучше усваивается материал.
Надо же… Шахматы всегда представлялись ей чем-то заоблачным, к чему даже и подступаться было невозможно, а теперь оказывается, что в них умеет играть родная мама, которую Ирина любила, но всегда считала весьма недалекой женщиной. Уж точно глупее себя самой.
С другой стороны, ей ли удивляться, что жизнь вечно не то, чем кажется на первый взгляд хотя бы потому, что вторых взглядов просто не бывает. Неподвижны только камни, а живое все меняется, и сегодня ты смотришь уже не на то, что было вчера…
Володя спал, сосредоточенно сдвинув бровки, Ирина поправила ему одеяло и, устроившись в старом кресле, продавленном, со стопкой книг вместо одной ножки и торчащими нитками обивки, но таком удобном, что выбросить его не поднималась рука, вернулась к записям Дубова.
Итак, был составлен психологический портрет, то есть дело пополнилось еще одной бесполезной бумажкой и, возможно, снова забуксовало бы на годы, но вскоре в городе произошла новая трагедия. Пропала десятиклассница Лариса Федосеева. Ее отец был капитаном дальнего плавания, часто ходил в загранку, соответственно, Федосеева могла не сильно волноваться о будущем, с таким папой хороший аттестат и поступление были ей гарантированы, но, несмотря на материальное изобилие и уверенность в завтрашнем дне, Лариса оставалась скромной, доброй и прилежной девушкой. Она по-настоящему мечтала стать врачом, занималась на подготовительных курсах, не увлекалась гулянками и не связывалась с дурными компаниями. Симпатичная девушка, что называется, дружила с одноклассником, который в момент ее исчезновения находился на спортивных сборах в Алма-Ате. Возникла надежда, что Лариса, всегда имевшая в кошельке приличную сумму, решила навестить его, сделав сюрприз, но быстро рассеялась. Девушка в спорткомплексе не появлялась.
На свою беду, Федосеева не только внешне была похожа на предыдущих жертв, но и одеваться предпочитала в том же стиле. Джинсы, кроссовки, ветровка…
К сожалению, далеко не всегда
В день исчезновения Лариса после школы зашла домой, пообедала с мамой, сидевшей в декрете с младшим сыном, и отправилась на подготовительные курсы, где ее уже никто не видел. Уходила из дому в превосходном настроении, так как накануне решила сложную задачу по химии и ей не терпелось показать ее преподавателю.
Конечно, дети часто прогуливают учебу, отправляясь вместо курсов в кино или гулять с теми приятелями, с которыми родители запрещают им дружить, но Лариса серьезно относилась к своим занятиям, и с мамой у нее были доверительные отношения.
Через два дня в милицию обратилась продавщица из молочного магазина возле дома Федосеевых. Она хорошо знала девочку, свою постоянную покупательницу, в лицо и когда, выйдя на работу, услышала, как бабушки в очереди обсуждают исчезновение «дочки капитана», вспомнила, что на прошлой смене, перекуривая на крылечке, видела, как Лариса ловит машину, что она, впрочем, делала достаточно часто. В этот раз остановились старые «жигули»-«копейка» с красным крестом на заднем стекле. Продавщица уверенно назвала цвет машины, песочный, и даже вспомнила, что в номере было две шестерки, то есть на одну меньше, чем в знаке сатаны. Для сыщиков эти показания оказались настоящим подарком судьбы. Искомая машина была найдена меньше чем за сутки, владелицей числилась Жанна Александровна Кольцова, а ездил муж, Иннокентий Михайлович Кольцов, участковый врач районной поликлиники. И муж, и жена были кристально чисты перед законом, никаких темных пятен в биографии не имели. На всякий случай за Кольцовым пустили наружное наблюдение, но ничего плохого подозреваемый не совершал, кроме того что вусмерть измотал сотрудников милиции беготней по вызовам, а вечерами заставлял их тратить казенный бензин, пока занимался частным извозом.
Выждав несколько дней, его пригласили на беседу в отделение милиции. Кольцов явился в назначенное время, вел себя спокойно, правда, сначала валял дурака, мол, столько хлопот, что все дни сливаются в один, отнекивался, как мог, но это запирательство вполне объяснимо, ибо частный извоз – не то занятие, о котором ты с гордостью расскажешь сотруднику милиции.
Узнав о пропаже Федосеевой, Кольцов тут же сообщил, что действительно на днях подвозил с проспекта Народного Ополчения до мединститута какую-то девушку. В дороге они мило поболтали, он вспомнил о прекрасных годах учебы, обрисовал нынешнее положение своих дел, не жалея черной краски, и посоветовал девочке сразу выучиться на узкого специалиста. Работа в любом случае тяжелая, но хоть не придется вникать в перипетии судеб подотчетных бабок. Лариса призналась, что мечтает стать ЛОР-врачом и работать обязательно в стационаре, Кольцов пожелал ей удачи, на том и расстались возле входа на территорию мединститута с набережной. Подъезд, мягко говоря, не парадный, но Лариса сказала, что так ей ближе до аудитории, а ему было удобнее развернуться, поэтому к главному зданию он не поехал. Высадил Ларису и отправился бомбить дальше.
Что ж, звучало складно. Родители подтвердили, что Лариса и правда хотела стать ЛОРом, значит, они с Кольцовым действительно мирно общались хотя бы какое-то время.
Вход на территорию со стороны набережной – действительно глухое место, там нет ни пропускного пункта, ни вахтера, до дверей в ближайшую клинику метров семьдесят. На другой стороне улицы трамвайная остановка, но она тоже расположена не ровно напротив. Спрашивать всех подряд, не видел ли кто неделю назад машину с красным крестом? Ну так извините, медицинский институт, тут все машины такие. Глаз не зацепится.