Вечный волк
Шрифт:
Алёна презрительно фыркнула и повела бровью. Она поцеловала Прасковью и Макси. И если принцесса к матери ластилась, то зятя Белкина целовала в лоб. Вожак так и не отреагировал на гостей, задумчиво соображая как поступить в сложившейся ситуации.
– Раз все в сборе. Продолжим разговор, – спокойно говорил Гурьян, а потом кинул ядовитый взгляд на Максима Владимировича. – На чём мы остановились?
В ответ тишина. Тогда Гуру посмотрел на меня.
– Модифицированные должны быть уничтожены, – улыбалась я.
– С чего бы? – затягивался сигаретным дымом он… это был тот самый Дрёма, альфа Скрытого клана.
– Они не волки. Они рожают людей.
– И ты карающий меч, – усмехнулась Белкина, сложив руки на груди. – А ты в курсе, что времена меняются, что нужно выживать в современном мире. Чтобы оставаться в тени, нужны средства. Здесь деньги решают всё.
– Дрёма? – позвал Гурьян. – Скажи.
– Моя женщина всё сказала, – закусив набок сигаретку, ответил Дрёма.
– Петя, закрыли ворота? – обратился Гуру к долговязому оборотню, который стоял рядом со мной и своей женой. Он кивнул. Тогда Гурьян, тяжело вздохнув, посмотрел на гостей и оскалился:
– То есть я должен общаться с сукой, что кольнул Лихо, которая имеет двух живых мужей и спит с двумя братьями близнецами. При этом считает себя королевой волчиц?
Дрёма рванул по столу в сторону Гурьяна, но Белкина на своём вспыльчивом мужике тряпкой повисла, остановив его.
– Такой деградации я от вас не ожидал. Баба модифицированная всеми крутит, и ещё метки ставит направо и налево.
Гуру поднялся. Очень быстро.
Дрёма стал видоизменяться. Он превращался в гигантского Высшего, шерсть его всклоченная стояла вверх, морда с алым языком разверзлась, показав по два ряда острых клыков на челюстях. Стол чудовище не выдержал, рухнул с ножек.
Что было дальше, сказать было очень сложно. Лида, стоя на задних лапах, руками волосатыми спрятала меня под себя, откинув к стене, скрыла от удара. А удар нанесла именно королева, выстрелила из пистолета. Всё правильно, нет меня - ослабнет Гуру.
14
Закрыли ворота, это значит люди не поймут, что в этом отдельно стоящем здании в центре города твориться. И ворота закрыли. А за окнами лил проливной дождь, тучи затянули небо, и стало совсем темно. И только когда сверкали молнии, можно было понять что к чему.
А потом раздался гром и свет во всём здании погас. Вылетели два Высших из окна кабинета, разбив стекло, оборвав ламели. Ворвался сильный ветер в помещение, где был настоящий ад. Людей было много, а когда они обернулись в Высших, совсем места не осталось. Дверь из кабинета была снесена, и часть бойцов вывалилась в приёмную. А у меня мысли спокойные в голове, я успела почти весь материал в электронном виде сохранить, то, что документы взвились к потолку от бойни, на наше шпионское дело не повлияет.
Меня охраняла Лида. Она в отличие от королевы и принцессы была мощной, высокой и имела образ не просто волчицы, а настоящей оборотницы, злой и грозной. Поэтому подлетевшая Прасковья в виде серой волчицы, была поймана в миг и полетела к мужу на руки.
Макси не собирался перекидываться, так и сидел в кресле с задумчивым лицом. Поймал свою девку и закрыл в объятиях. Как бы Прошка не материлась, как бы не билась, модифицированный её больше не отпустил.
Королева, зная, что слаба, что с Высшим ей не справиться, припёрлась к нам вооружённая до зубов. У неё под чудным пиджаком было три заряженных пистолета и ножи. Лида
Я плохо видела, как Дрёма справлялся с Гурьяном, но двигался чёрный волк с нечеловеческой скоростью. Я только моргнуть успела, а Лида мертва. Взвыл её супруг, Петя и кинулась к Белкиной. Пока Алёна была занята, пока Гуру отбивался от невероятного Дрёмы и его Высших пока в приёмной месились с рёвом и рыком пятеро бойцов, я сбежала.
Бежала до лестницы. Из помещения, где был посажен на цепь Максим Белкин, выскочила Юля. Она осталась сиротой и, осознав это, присоеденилась в бойне.
Я её понимала, даже в двадцать шесть не хочется, чтобы родители умирали. Это больно.
Девушка на цепи, волочила раненного серого волка, у которого вся морда была залеплена скотчем. Не обращая на меня внимания, Юля встала между мной и подоспевшей Белкиной, приставив ко лбу большого зверя пистолет. Брат Алёны был ранен и измотан, он почти лишился сил, поднял на сестру печальные глаза, и та замерла.
–Сука, – рыкнула Юля, взводя курок на пистолете. – Вы все должны сдохнуть.
Алёна издала обречённый вопль, когда девушка выстрелила.
Я смотрела на происходящее сквозь замутнённый разум. Казалось, это страшный сон. И эти запахи, эти визги, совсем не связаны с моей реальной жизнью. Но были ещё инстинкты, которые правили мной. Моя крохотная волчица боялась королеву, но готова была драться за члена своей стаи. А я, как человек не могла оставить Юлю наедине с разъярённой оборотницей.
Белкина не оборачивалась полностью. Это невыгодно, когда у тебя нет такой непробиваемой шкуры, как у Гуру и такой скорости, как у Дрёмы. Королева осталась в наиболее выгодном виде, когда и агрессия волчья и лютость звериная, при этом руки есть, которые держат пистолет. Её клыки распирали рот, глаза адски загорелись огнём, когти на руках не мешали выхватить пистолет.
Секунда или две, и Юля умрёт.
Я кинулась вперёд, упав на Белкину, пистолет в её руках выстрелил в темноту под лестницей. Одной левой она уложила меня на пол и воткнула нож в моё тело. Хотела в сердце, но попала в плечо. Если б я выкрикнула, то отвлекла бы Гуру. Сжав зубы, я вырвала острое лезвие из себя. Не чувствуя боли, не помня, что враг сильнее, сосредоточилась на сложившейся ситуации. Внутри тела всё возгоралось. Я горела, словно у меня температура выше сорока градусов, меня так трясло, как будто я в страсти жестокой перед оргазмом. Вернулось чувство собственной неуязвимости, превосходства. А Белкина кинулась на меня, скаля длинные клыки. Я укрылась от неё руками, стараясь защититься. Мелькнуло алое пламя в глазах Алёны. Настоящий огонь вырвался из моих рук и опалил нападавшую оборотницу.
–Прощай, Жар-птица, – рыкнула Белкина, когда её волосы в минуту сгорали на голове, наставила пистолет на меня, но не выстрелила.
Она уронила оружие, и, накинув на свою голову пиджак, потушила пламя.
Я отшатнулась к лестнице, чтобы не упасть, схватилась за перила. Живая и невредимая ко мне, скуля, подползла Юля.
–Всё что хочешь, – заныла Алёна, закрыла глаза.
Облысевшая, опалённая она казалась мне в этот момент такой жалкой, что не хотелось ничего продолжать, а срочно всё закончить.