Вечный. Книга IV
Шрифт:
Шыг кивнул и хотел сделать шаг вперёд, но я опередил его и первым подошёл к многотысячной толпе, что вытянулась на несколько километров по туннелю. Несмотря на то что гоблины явно не хотели расступаться, они всё же сделали это.
В зелёном море посреди тьмы тоннеля появился двухметровый проход.
— Тебе не занимать смелости, — сказал Шыг с ухмылкой.
Я кивнул и пошёл вперёд.
Гоблины рычали, когда я проходил мимо них, но боялись напасть первыми. Шыг шёл несколькими метрами позади меня. Чем дольше я шёл, тем больше поражался количеству гоблинов. Когда я впервые встретил Шыга, его племя
По пути я несколько раз видел иссушенные человеческие останки. Они лежали, запрокинув головы вверх, коричневая кожа прорвалась, оголив зубы.
Я же всё время думал о том, что за твари могли это сделать? Какой противник поджидает нас в городе и не находил ответа. В третьем меридиане просто не существовало никого, кто мог бы сотворить подобного. В четвёртом тоже подобных тварей можно было пересчитать по пальцам одной руки. Причём половина из этой пятёрки не поместилась бы в туннеле.
Орда гоблинов растянулась на несколько километров в узком туннеле, и когда зеленомордые коротышки закончились, я понял, что вижу ворота в Зааст. Толстые металлические переборки, практически метр в толщину, были смяты и вывернуты внутрь.
— Когда я увидел это, то решил, что продолжать путь не стоит. Не знаю никого, кто мог бы сделать нечто похожее, — сказал Шыг.
Я согласно кивнул. Тварь, которая пробилась сквозь ворота, явно обладала невероятной силой.
Вуаль тьмы.
Моё тело покрылось языками чёрного пламени, а Шыг инстинктивно отступил на несколько шагов в сторону. Ему явно было страшно находиться рядом со мной, когда действовала моя способность, хоть хобгоблин и пытался этого не показывать.
Сразу за воротами я увидел кладбище людских останков и покорёженной техники. Версия о том, что защитники сбежали и бросили город, показала свою несостоятельность. А вот ни единого тела монстров я так и не увидел. То ли твари пожрали своих сородичей, то ли счёт в этой битве оказался ещё более разгромным, чем я предполагал ранее.
Я провёл взглядом по стенам и увидел, что сотни автоматических турелей сейчас превратились в мелкий металлический хлам. Я склонился над ближайшим телом защитника Зааста и посмотрел, нет ли на теле повреждений. Защитный комбинезон, оружие, металлические пластины брони — всё это выглядело совершенно целым, без единого повреждения. Это могло означать только одно: защитников убили с помощью способностей, завязанных на эоре.
Широкий туннель вывел нас к входу в городок. Он оказался несколько больше, чем я представлял, раз в пять больше чем сто девятнадцатый сектор, но большинство зданий казались заброшенными. По всему выходило, что город переживал не самые хорошие времена. Лишь пара улиц выглядели ухоженными и чистыми.
— Видишь, что-нибудь? — спросил Шыг, пригнувшись и спрятавшись за штабелем из десятка пластиковых ящиков.
— Пока нет, — ответил я, хотя что-то не давало мне покоя. Липкое ощущение опасности не давало покоя, хотя врагов поблизости видно не было. Не помогло и ночное зрение, которое позволяло засекать живые организмы на расстоянии сотни метров.
Город выглядел полностью мёртвым и нетронутым. В этот момент по пещере прокатился крик. Настолько пронзительный, что я поёжился и спрятался за теми
К своему удивлению, я увидел, как пещера начала наливаться голубым светом. Оттенок сильно отличался от эора, он был намного светлее.
— Шейд, давай возвращаться, — едва ли не простонал Шыг.
Я посмотрел на хобгоблина и увидел у того кровь на лице. Она тонкими струйками лилась из носа, из глаз и ушей. Лицо Шыга стало белым, словно мел, и казалось, что он вот-вот потеряет сознание.
— Уходи, я останусь, — сказал я.
В отличие от хобгоблина на меня крики и свечение в мёртвом городе никак не действовали. Лёгкий писк в ушах и слабая тошнота не в счёт. Это я мог пережить с лёгкостью.
— Шейд, я не могу сказать, что ты самый честный человек, но Шыг ещё никогда не бросал собрата по оружию в опасности.
Я промолчал, вспоминая Шыга, когда тот ещё был карликом метр ростом. Тогда его умственных способностей хватало лишь на то, чтобы с трудом плести слова, о таких понятиях, как честь или гордость, не могло быть и речи.
— Если не уйдёшь сам, я тебя свяжу и выкину из города силой, — на миг я погасил Вуаль и показал хобгоблину своё лицо.
— На тебя это не действует? — поразился гоблин.
— Как видишь, нет, — ответил я. Хотя внутренне поморщился от боли.
Стоило Вуали упасть, как на меня обрушилось огромное давление, словно моё тело оказалось на многокилометровой глубине и сейчас его безжалостно стискивает со всех сторон.
Стоило активировать Вуаль, как давление пропало, и я сумел спокойно вздохнуть.
— Я буду ждать тебя за воротами, — сказал Шыг.
Хобгоблин неуверенно встал на ноги и побрёл в сторону покорёженных ворот в городок. Ноги Шыга всё время заплетались, несколько раз он едва не упал, но я был уверен, что ему хватит сил выбраться в безопасное место.
Проверив запас эора, я достал большую склянку с голубой жидкостью и опрокинул её в горло. Холодная волна обожгла горло и отозвалась морозом в пищеводе. Лучше всегда иметь полный запас этой чудодейственной энергии, особенно когда не знаешь, с чем столкнулся и какие беды могут обрушиться на голову в любой момент.
Тем временем голубое свечение в заброшенном городе нарастало. Потолок налился светом. На несколько секунд я отключил Ночное зрение и понял, что способен обходиться без него. Несколько раз повторились крики, их количество шло по нарастающей, пока они не слились в единый мучительный крик.
На этот раз проняло даже меня. Мне до боли сжало виски. Я несколько раз дёрнул головой из стороны в сторону, но ощущение не ушло.
Чем сильнее нарастала боль, тем больше у меня появлялось уверенности, что скоро я пойму, что же происходит. Ощущения меня не обманули. Когда от свечения стало светло, словно пасмурным днём, я увидел полупрозрачные силуэты.
Где-то метр ростом, похожие на человеческий силуэт, обёрнутый в длинный плащ. Сущности парили в полуметре над землёй. Тонкие руки, толщиною в большой палец, безжизненно свисали вниз. О небольших головах того же сказать было нельзя. Они всё время двигались, словно что-то выискивая.