Веда Гор: Путь к Богам
Шрифт:
Я так отвлекся на цветы, венок и окружающие меня ароматы, что давно забыл, что когда-то в лесу когти тоски сжимали мое сердце – это стало казаться таким далеким, давно пройденным и ушедшим в прошлое…
По тропинке я спустился с луга к берегу реки, величаво несущей свои воды мимо… Старые дуплистые ивы окаймляли вход в воду, заросли орешника-лещины пытались тоже отвоевать себе место под солнцем и были так густы, что казались единым разросшимся деревом, состоящим из множества стволов и веток…
Я нагнулся к воде, и уже хотел положит свой венок на воду, как вдруг кто-то тронул меня за
– Ты сплел венок для меня? – услышал я серьезный девчачий голосок.
– Да я просто его сплел… Надо было отвлечься от тревожных дум и страхов…, а тут васильки… Чего бы не сплести-то? Тем более, такой красивый получился – ответил я.
– Впрочем, держи! – сказал я, – и надел венок из васильков девчушке на волосы…
Кажется, что-то сильно толкнуло меня в грудь, взрыв васильково-жасминового аромата даже отбросил меня на несколько шагов назад… проморгавшись, я осмотрелся… никого рядом не было…
«Есть два вида смертной тоски» – послышался женский, немного переливчатый и похожий на птичий щебет, голос. Подняв глаза на стоящую на берегу Иву, я увидел сидящую странную птиц… или не птицу – неведомое сказочное существо: тело птицы, на котором красуется пропорциональный человеческий торс с изящной головой и руками… А на голове у сказочной птицы – мой собственный венок, который я сплел на лугу из васильков…
– Кто ты и как звать тебя? – несмело спросил я.
– Я – Алконост, вестник Богов. Я прихожу по воле Хорса и Крышеня к тем, кто алчет мудрости и знаний, но чью мудрость затмевает гаснущее сердце, стиснутое когтями смертной тоски или плачущее кровавыми слезами от невосполнимой утраты», – тем же переливчатым женским голосом произнес Вестник.
«Итак, есть два вида смертной тоски – когда потерял кого-то любимого и дорогого, и понимаешь, что в этом круге не встретитесь вы уже больше в яви. И второй – когда боишься еще не наступившего будущего.
В первом случае, вы люди тоскуете о себе – что вы больше не сможете прижаться к любимому и дорогому, не увидите его или ее улыбки, не услышите веселого смеха и не можете больше идти по Пути вместе. Вы не тоскуете об ушедшем, вы тоскуете о себе. Именно о себе – что не смогли, не сделали, не приняли решение, не сказали, не ободрили, не помогли в трудную минуту… и это мучит ваше Сердце. Выход тут только один: во-первых, понять и принять вашу уже совершенную жизнь и поступки. Исправить в прошлом вы ничего не сможете. Во-вторых, понять – что, если вы не способны увидеть вашего близкого и дорогого, это не значит, что вы остались одинокими и не сможете увидеть его или ее никогда больше. Слезы помогут выплакать ваше горе, омоют ваше Сердце, но без осознания того, что ничего не исправить и не вернуть, и того, что ваш любимый и дорогой все равно рядом с вами, не победить когти смертной тоски. И не возжечь ваше Сердце вновь.
А будущее, вернее смертный страх, что сжимает ваши сердца, когда вы пытаетесь понять, что ждет вас в будущем, – его еще нет. Оно складывается из ваших поступков. И именно ваши поступки, ваши мысли, вашу Радость и огонь Сердца вплетает
Перестаньте тревожиться о том, чего еще нет и не известною будет ли когда. Вы сами, своей энергией Сердца строите свой день и ткете полотно своей судьбы. Излив из сердца страх и тоску, глупо думать, что завтрашний день будет радостным от этого.
Излив Радость и Свет Сердца, вы сами осветите свой следующий наступающий день».
Волшебная птица Алконост замолчала. Сняла со своей головы сплетенный мною венок и вернула его мне: «Когда руки заняты, в сердце нет места тоске. Огонь творчества прогонит любую тоску и остывающее Сердце заполыхает вновь – с полной силой».
На последних словах Алконост взмахнула крыльями… налетевший порыв ветра подхватил меня… Под ногами промелькнула река, поляна, васильки и ели… вспышка… и я открыл глаза в собственном теле.
25-05-2023
20 Сирин
Я делаю шаг… от себя и к себе… во вне и внутрь… в самый центр своего сердца, к божественной искре, пылающей в каждом из нас… Руны имени Сирин появились на завесе границы… Они выглядят дымчато-черными, искрящимися на фоне серой хмари границы. Их черные переливы и высверки притягивают мой взгляд… Я смотрю и смотрю на них… падаю в них, погружаюсь в них… Искрящаяся темная дымка раздернулась перед моими глазами, и я оказался в ельнике.
Сумрачно и печально в ельнике… Воздух кажется стылым и затхлым… Лапы елей свисают равнодушно и безжизненно… Я даже поежился – такая печаль окутывает знакомый мне ельник, что хочется поскорее выйти отсюда, куда угодно, но выйти…
Под ногами обнаружилась каменистая тропа, уводящая меня от елей-великанов… Я иду… иду, иду, иду…, кажется, что двигаюсь только я… Окружающий пейзаж не меняется – те же равнодушно-печальные ели, те же камни и корни под ногами… «Идти, только идти вперед…» – говорю я себе. «Когда-то же ельник должен кончится…, он же не бесконечен, не буду же я бродить по нему целую вечность… Да и дорога вот под ногами…». Мысли проносятся в голове со скоростью света… «Идти, бежать, нестись вперед – только бы выбраться отсюда…». Эта мысль так плотно и прочно оккупировала мое сознание, что кажется, в нем не осталось ни одной другой мысли… Как одержимый, я несусь вперёд по каменистой тропе, вперед, вперед, только вперед – лишь одна мысль бьется в голове… Все остальное как будто погасло, стало не нужным, не важным – отодвинулось за какую-то серую пелену равнодушия…
Я все убыстрял и убыстрял свой бег по тропинке, несся сломя голову, спотыкаясь о корни и камни…, один раз даже кубарем полетел через голову, когда особо настырный камень кинулся мне под ноги: «Как-будто назло задержать хочет», – злобно подумал я….
Мне кажется, что я несусь вперед уже много дней подряд – без отдыха и перерыва… И все это время бегу по кругу, ничего не меняется вокруг – те же печально-равнодушные ели, серая хмарь неба, густой спёртый и душный воздух, который уже с хрипами вырывается из моих лёгких…