Ведьма и компания
Шрифт:
Майор стиснул зубы, чтоб не рявкнуть, и сжал кулаки, пряча блеснувшие когти.
– Я ленту в проектор заранее заправил, а как аппарат запустил, там не «Тюльпан», а «Восхождение». Небось вечером коробки перепутал, ленту не туда положил. И как назло коробку с «Тюльпаном» не нашел. То есть, нашел, конечно, но уже потом. Народу в зале немного было, вот я и оставил как есть. Школота посвистела, конечно, а потом притихла. Ничего, им полезно, чем про французов, лучше пусть про партизан…
– Полезно. – повторил майор. – А этих партизан в фильме… вешают?
Механик покосился
– Ну так в конце. Фашисты…
– А… женщины среди них есть?
– Среди фашистов? А, партизан… Ну как, они там не партизанки, там девочка-еврейка и тетка, у которой в хате партизан поймали…
Раздавшийся рев заставил механика шарахнуться, так что старое кресло у директорского стола перевернулось, он кувыркнулся через спинку и оказался на полу.
– Что ж ты раньше молчал? – желтые глаза майора уставились на него.
Механик долго потом гадала, почему единственной мелькнувшей у него мыслью была: «Щас сожрет!». Милиция, вроде, людей пока не ест.
– Я думал… не важно. – отползая по щербатому паркету, прохрипел он.
– Никогда больше не делай такую глупость! Не думай! Не твое! – дверь хлопнула, и майор исчез из кабинета.
Чувствуя как челюсть так и норовит вытянуться, майор выскочил на лестницу. Холл уже заполнялся: кто-то прогуливался, а кто-то уже неспешно направлялся в зал, предъявляя разноцветные билетики. У дверей «красного» суетилась девушка: проверяла, заходила внутрь, показывая посетителям их места, вот вынырнула обратно, снова заняв свое место у дверей. Пожилой мужчина у входа в «синий» застыл как статуя: казалось, его ноги просто прикипели к полу, двигалась только верхняя половина туловища. Взять билет, поднести к глазам, кивнуть на вход… Из синего зала выглянула женщина, начала что-то быстро и горячо говорить, указывая внутрь. Наконец, потеряв терпение, подергала билетера за рукав легкой «шведки», и попыталась потянуть за собой в зал. Лицо билетера исказилось диким, неконтролируемым ужасом, и он… отчаянно шарахнулся назад, подальше от входа!
И с размаху врезался во что-то… в кого-то…
– Что это вы, уважаемый, скачете как заяц от волчьей пасти? – раздался у него над ухом хриплый рычащий голос.
С придушенным вскриком билетер рванулся… и затрепыхался, крепко пойманный за воротник.
– Товарищ майор? Вы с нашим механиком закончили? А что вы… - директор остановился рядом, переводя растерянный взгляд с майора на пытающегося выкрутиться из хватки билетера. – Что вы с дядей Гришей делаете? Вы же с ним уже разговаривали, у вас не было никаких претензий!
– У меня и сейчас нет. Пока. – откликнулся майор. – Я всего лишь хочу узнать, почему ваш сотрудник боится заходить во вверенный ему зал.
– Ой, это вы что, из-за меня? Что он с двойными местами не захотел разобраться? – испуганно пискнула обратившаяся к билетеру женщина. – Спасибо, конечно, товарищ майор, но зачем же так жестко, ведь ничего особенного не случилось.
– Еще как случилось, гражданочка! Двойные места – это ж настоящее расхищение социалистической собственности. Дело серьезное! – и майор поволок упирающегося
– Нет… Нет-нет-нет… - по лицу билетера катились крупные капли пота. – Не-е-ет! – заорал он, растопыриваясь в дверях как морская звезда, и отчаянно упираясь руками и ногами в косяки.
– Нет? – вопросительно повторил майор.
– Только не это, нет, не заставляйте меня, нет… - хватая ртом воздух, лепетал билетер – белки его глаз были красны от проступившей сеточки сосудов.
– Дядя Гриша, разве можно так кричать, вы же граждан напугаете! – тараторил и сам насмерть испуганный директор. – Что там такого ужасного в зале? – директор отпихнул билетера в сторону, шагнул внутрь, огляделся… - Все нормально! Может, ему скорую вызвать, товарищ майор?
– Сейчас разберемся, кого ему вызывать. – майор подтолкнул обмякшего билетера к лестнице. – Я снова ваш кабинет займу.
– Да-да, конечно. Не волнуйтесь, товарищи, подходите, сейчас всех пропустим.
– заняв место у дверей, директор потянулся к билетам в руках молодой парочки. Парень вдруг попятился, оттаскивая девушку за собой:
– Давай лучше погуляем, смотри, вечер какой. Я сейчас билеты сдам, может и в кафе посидим.
– Товарищи, ну что за глупости! Человек болен, у него приступ, а вы… - донесся до майора расстроенный голос директора.
Грузный билетер обвис на руках мешком, словно специально цепляясь носками ботинок за ступеньки. Прикрыв собственной спиной от взглядов, майор вздернул своего пленника на весу и протащил вверх по лестнице до самого директорского кабинета. Швырнул в кресло… полузадушенный билетер захрипел, дергая впившийся в шею воротничок шведки. А когда наконец продышался и открыл глаза – майор нависал над ними, пялясь в лицо жуткими желтыми глазищами. Человеческий нос раздувался, точно милиционер совершенно по-звериному принюхивался.
– Что вы себе… позволяете? Я… жаловаться буду! – с трудом выдавил билетер.
– Не в первый раз на таких как ты натыкаюсь – все ррравно каждый ррраз удивляюсь. – словно не слыша, начал майор – в горле его отчетливо клокотало рычание. – Везет вам… или не везет, тут как посмотреть, отыскать такое… что в материалистическое мировоззрение не помещается. Даже к выгоде своей использовать умудряетесь: поимел же ты чего-то с твари, что у вас в синем зале обитает? Не ври, поимел, по глазам вижу. Только с чего все вы думаете, что оно – которое вам попалось – такое одно в нашем мире, а, мужик?
Майор ухмыльнулся… и над билетером нависла волчья морда с оскаленными клыками. Тяжелый запах из пасти обдал лицо – билетер пронзительно взвизгнул. Громадная лапища запечатала ему рот, билетер почувствовал острую боль… и скосив глаза, увидел впившиеся ему в щеку когти.
– Говори быстро, кто зрителей убивает? – выдохнул клыкастый ужас, прикидывающийся работником милиции. – Кто фильм велел поменять? Колись, тварюка – загрызу!
Глаза билетера стали вовсе безумные, он замычал, задергался… майор медленно убрал волчью лапищу, особенно жутко выглядящую в рукаве мундира, и предостерегающе пошевелил когтями у самых глаз билетера.