Ведьма ищет фамильяра (Срочно!)
Шрифт:
— Конечно, Арина, мне уже пора, — услышала я в ответ какой-то чересчур радостный голос корда. — Тебе ведь нужно разобраться с этой мелкой нечистью, что на меня тут зубы скалит. Надеюсь, вы придете к соглашению, и в следующий раз он нас не потревожит… на самом интересном месте.
Мои щеки, уши, шея пылали от смущения. Губы почему-то пульсировали, словно кровь из сердца перекочевала к ним. Сердце, кстати, трепыхалось, распространяя волны неги и мечтательности. «В следующий раз…». Мммм, звучит-то как. Лучше только «на самом интересном месте…».
— Все, он ушел, можешь меня впускать! — проорал кусок меха за дверью, и та тут
На пороге стоял то ли хорек, то ли куница, то ли горностай — не сильна я в этих юрких зверьках. Точно не белка. Какой-то серый и всклокоченный, словно действительно оборону держал.
С тоской посмотрела дальше за палисадник, но корд уже скрылся в темноте — не рассмотришь. Вновь посмотрела вниз, а хорька и след простыл, а потом из дома послышалось его недовольное возмущение.
— Кто ж так дом держит? Грязь, плесень, паутина! Да еще и сам дом своевольничает — ты что ж его не приструнишь? Ведьма ты или кто?
Я даже не стала слушать дальше, и на дверь уже не обращала снимание — сама закроется, как открылась. Про все остальное кусок меха нагло врал — я только недавно дом отмыла и отчистила — сверкает не хуже горного хрусталя.
Пока шла, развязывала тесьму на платье и скидывала вещи по дороге — как-то неожиданно ушли и физические силы, словно магия, вбуханная в стихийный ведьмин круг, чтобы его закрыть, еще и жизненную энергию с собой прихватила.
— Эй, ты чего творишь? Дверь хоть закрой, безобразница, — вопила серая молния у меня под ногами, а я почти ползком добрела до кровати и рухнула на жесткий тюфяк, набитый прошлогодними лечебными травами. Если повезет, то утром буду пободрее, а нет — так и проваляюсь трупом, пока Ямира одного из фамильяров ко мне не отправит и не увидит, до чего может довести себя одна глупая неопытная ведьма — до полного истощения.
— Это ты что, это ты брось, прекрати немедленно! — верещал мне на ухо этот хорь, а я закрыла глаза, и только одна мысль не дала мне провалиться в забытье.
— А ты сам-то кто такой? — промычала я, еще всплывая из тягучей реки беспомощности.
— Кто-кто, фамильяр твой! Звала же?!
— Ну коль фамильяр, то вылечить сможешь, — проговорила и отключилась, потому что сил уже просто не осталось.
Глава 20. Фамильяр из рода Куниц
Арина
— Кто ж так дом держит? Грязь, плесень, паутина! Да еще и сам дом своевольничает — ты что ж его не приструнишь? Ведьма ты или кто?
Эти слова не отпускали меня даже во сне. И я изо всех сил пыталась доказать, что я ведьма, и дом меня слушается. И все у меня чисто, а плесень просто почудилась
И всю ночь во сне у меня шуршала метла, разгоняя несуществующих пауков и тараканов. Не сон, а кошмар.
— Арина, просыпайся уже, — прорвался в мои «веселые» сновидения недовольный голос то ли хорька, то ли куницы.
— Ты, хорек, не мешай спать, — прогундосила я, накрывая голову подушкой, но уже через мгновение эта подушка была с меня снята беспощадно, а кто-то чересчур меховой принялся стаскивать с меня одеяло.
— Я вообще-то горностай! — гордо завил этот зверь, выплюнув край одеяла, чем я и поспешила воспользоваться, натянув его на голову.
— А я — ведьма. Причем, не выспавшаяся. Уже проклятье даже вспомнила — продемонстрировать?
— Хватит дрыхнуть! — вместо того, чтобы испугаться, горностай, или
— Я не выспалась, — проныла я, пытаясь завалиться обратно, но тут «хорек» взвыл не хуже лося и рванул прятаться в мою разлохмаченную косу, а за ним в ту же косу пыталась занырнуть обувная щетка, которой я недавно туфельки начищала, чтобы по городу гулять, если вдруг кто-то путевый на свидание позовёт.
— Убери от меня эту сумасшедшую утварь! — орал ненормальный зверек, пытаясь вцепиться мне в ухо. — Она все утро меня помыть пытается — я уже, итак, белее некуда.
Глянула недоуменно на щетку, а та бухнулась тут же на кровать рядом со мной, словно и двигаться не умела никогда. Тут же осторожно из-за спины выбрался зверек — и правда белый и пушистый, а вчера был серый и всклокоченый.
— Это она тебя в нормальный вид привела? — удивилась я, а «хорек» злобно на меня посмотрел, а потом заверещал, словно его убить пытаются.
— Да у тебя тут вся утварь взбесилась — с самого утра уборкой занимается. Метла вон скоро до подпола доподметается, а занавески уже пятый раз стираются — уже скрипят и сверкают не хуже яхонтов.
Ишь, чего напридумывал: чтобы занавески сами стирались — да дом скорее сам себе порог прищемит. Огляделась, а вокруг просто вертеп какой-то: метла моя из комнаты в комнату вместе с веником носится и какие-то соринки соскабливает с пола, совок потом к ведру с боку на бок переваливается и в ведро все ссыпает, что не потеряет по дороге. Занавески действительно в тазике купаются, отжимаются, потом на колотуше крутятся и на окно зацепляются. Правда, если одна занавеска вдруг упадет на пол, то метла ее пытается сразу в совок замести, а остальные занавески идут отбивать товарку, а потом всем скопом опять купаться в тазик.
— Это что здесь творится? — в ужасе обратилась я к единственному в доме существу, способному хоть что-то сказать.
— Как что? Уборка полным ходом. Наверное, ты пожелала прибраться, а вся утварь тебя послушалась и принялась исполнять, — пояснил, плюхнувшись на попу, чистый горностай. — Ты в следующий раз ограничение что ли ставь: не больше одного раза или двух, ну, в крайнем случае, трех. А то эти тут уже по десятому кругу пошли намывать все. Давай, останавливай.
Я нерешительно выглянула в большую комнату, которая в детстве была и местом трапез, и детских игр, и общения взрослых. Там бедлам еще масштабнее и все еще в процессе. Добавилось еще замешивание теста — кадка порций на пять, не меньше. Представила, сколько пирожков испечь придется, и тут же спряталась в спальне, предварительно щелкнув пальцами, как когда-то делала мама, чтобы остановить уборку — у нее всегда хорошо получалось подобное.
— Как такое возможно? — задала вопрос в пустоту, даже не ожидая ответа, да только зверек ответил, проскакав предварительно по всей комнате.
— Так у тебя теперь сила твоя при тебе всегда будет — стабилизировалась. Осталось научиться управлять ею как следует да передавать мне излишки.
Я так и села на пол, благо он теперь совершенно чистый. Это что же получается, этот зверек не врал мне накануне?
— Так ты и правда мой фамильяр?
— Да, причем давно — десять лет. Я в тот день в ведьмин круг попал и не знал, как вернуться.