Ведьма ищет фамильяра (Срочно!)

Ловина Елена

В общем, чтобы спасти внучку от чрезмерной и подавляющей опеки дочери, Агате пришлось практически вывернуться несколько раз наизнанку, но найти способ, как отыскать в Тар-Данарии утеряное.

К сожалению, силы двух ведьм не хватало на проведение ритуала. Помочь могла только родственная сила, но где ж ее взять, если из родни у Агаты только Мрыся и Арина.

И вот тут дочь проявила завидные благоразумие и терпение: пять лет она ждала, помогала и обучала, чтобы окрепшая сила Арины могла им помочь.

Завтра тот день, который Агата высчитывала не один раз.

Завтра силы всех трех ведьм будут на своих пиках, и ритуал должен пройти легко и быстро. И завтра последний день, когда Арина оставалась с семьей перед отправкой в Академию, где учились юные ведьмы и маги.

Все просчитала Агата, но вот ведьмовское предчувствие томилось в груди, не имея возможности обрядить ожидания в слова или образы — не спокойно было ведьме, тревожно. Она уже и все обереги собрала, что от чудовищ защищают, и охранный заговор на дом наложила, чтобы только родная кровь могла войти и выйти. И даже в будущее заглянула…И в свое, и дочери, и внучки…

Смерти не видно было, но сплошная пелена впереди — ничего не видно.

Мрыся и Арина мирно спали в комнате внучки. Обе держали в руках одну на двоих книгу — видимо, на одном из сказаний Тар-Данарии и заснули.

Агата тихо вынула книгу из ослабевших рук, посмотрела на страницы и усмехнулась. Сказание о Хранителях миров: Страннике, Ехидне, Марсе и о мирах, что расположились на ветвях и в корнях древа. Раньше это была самая любимая история Агаты. Потом ее полюбила и ее дочь, а вот теперь не оторвать от книги и внучку.

Потушила светильник, погладила рыжие кудри своих роднулечек и вернулась в свою комнату. Неспокойно в груди, скребет что-то, печет, не отпускает.

Села за стол, взяла лист бумаги и написала сверху: «Арина…».

Тяжело далось только начало, а потом слова сами собой полились на бумагу.

Письмо Агаты к Арине

Арина, внученька.

Завтра у нас важное дело, но, возможно, что-то пойдет не так, и ты останешься одна в этом мире.

Мы с твоей матерью все проверили, все просчитали, но ты должна знать: в самом лучшем плане всегда может закрасться непредвиденная ошибка.

Если все пойдет так, как мы задумали, то завтра все мы будем безмерно счастливы и богаты.

Если хоть что-то нам помешает, любая мелочь, — мы можем больше не увидеться.

Ты должна знать, Ариша, — мы с мамой безмерно тебя любим и будем защищать до последней капли крови.

Завтра мы должны провести ритуал. Придется заимствовать у тебя силы — ты знаешь, как это происходит. Но если ритуал не завершится, то твоя сила может расшататься и перестать подчиняться так, как должна.

Что тебе сказать. У тебя два выхода, девочка моя. Научиться жить с тем, что получится, или вернуться на место проведения нашего ритуала и закрыть его.

Я пишу «закрыть», а не «завершить» по многим причинам, но самое главное — сил твоих на «завершение» не хватит. Никто в одиночку не справится с такой задачей. Как видишь, и нам с мамой не хватает сил — нужна твоя помощь.

В общем, я бы посоветовала жить с

тем, к чему уже привыкла. Но если решишься пойти на нашу поляну, прежде обзаведись фамильяром — он будет удерживать тебя в это мире и не даст ритуалу затянуть в водоворот миров.

Надеюсь, Ехидна будет милостива к нам, и завтра все пройдет легко и гладко.

Если же нет… В любом из миров Тар-Данарии мы с мамой будем любить тебя до конца своих дней.

Глава 8. Разговор двух ведьм

Арина

— Как ты говоришь, называла ее? — Ямира вытирала глаза платком и продолжала смеяться заливисто и звонко. — Гриммочка Перровна? Вот так вот, да?

Я только кивала и подтверждала.

Вот уже вторую неделю этот разговор повторяется ежедневно, и каждый раз Ямира заходится смехом, словно девчушка-хохотушка, а не серьезная ведьма в летах.

— И что, она за это тебе ничего не сделала?

Сегодня старушка пошла дальше и все же смогла выдавить из себя хоть слово, а не захлебываться смехом до обеда.

— А чего ей со мной делать — я ее каждый день так называла. Это ж ее имя.

— Ну да, ну да, — хохотала старушка, передавая мне очередной горшок с сухими травами, а я ставила их на полку напротив входа и поворачивала надписью к стене. Все горшки были разных цветов и выстраивались по цветам радуги. Все, чтобы привлечь внимание человека, пришедшего в лавку ведьмы за помощью, будь то юная девушка или убеленный сединами старец.

— Ну и потом, — я все же пожаловалась на преподавательницу, — это ж она на меня проклятье наслала.

Старушка отошла к двери и придирчиво осмотрела нашу работу, поцокала языком и велела мне переставить несколько горшков местами, а следом пришлось перевесить несколько венков из полевых цветов, что висели ниже, потому что «по цвету не сочетаются». И только потом женщина соизволила ответить на мою жалобу.

— И поделом вам! Я б каждого ученика в Академии проклятьем тяги к учебе награждала, причем бессрочным, потому как у вас на уме не учеба, а как от учебы отлынить.

Упоминание проклятья «тяги к учебе» заставили меня содрогнуться — до сих пор на библиотеки смотреть не могу без страха — все вспоминаю те дни, когда сама под проклятьем была.

— Вот, например, ты, Арина, уже вторую неделю живешь в Ля-Гуше, знаешь, что твоей магии взбалмошной поможет, а делать ничего не делаешь.

Как ни крути, а разговор всегда приходит именно к этому моменту. И почему у меня такой несдержанный язык? Я в тот же день прибежала к Ямире и показала письмо, а та… Нет, она не велела мне тут же идти на поляну, место положения которой я уже забыла. Не отговаривала от похода, но и не настаивала. Говорила, что с этой мыслью сжиться нужно и побольше узнать. А чтобы узнать, нужен доступ в библиотеку, причем не ученический, а с широкими возможностями, а для этого нужно все же сдать тот злополучный экзамен, что мне так и не дался в этом году — защиту от чудовищ ведьминых кругов, практику.