Ведьма из Ярильска
Шрифт:
Янина подошла к кровати, присела. Интуиция подсказывала ей, что с родными ничего плохого не произошло. Казалось, что даже Светозар, который известен тем, что не бережёт себя и всё время бежит в самое горячее место битвы, пребывает в полном здравии. Интуиция редко подводила Янину.
Значит, знамение коснётся её. Пока судьба была благосклонна к ней. Она росла, окружённая любовью близких, в семье из знатного боярского рода. Она не жаловалась на свою судьбу и никогда ни в чём не испытывала нужды. Она жила в большой усадьбе, пробовала самую изысканную еду, носила самые
Она ушла в уборную комнату. Она находилась недалеко, в угловой части этажа. Там стояла ванна, наполненная водой. Янина сполоснула в ней лицо, помыла руки с мылом. Холодная вода взбодрила Янину. Она протёрлась полотенцем, посмотрела в зеркало и заметила насколько задумчивое выражение имело её лицо. Янина невольно улыбнулась. Казалось, что в зеркале она видит не своё отражение, а другую девушку, абсолютно на неё похожую внешне, но более умную. «Девушка не должна выглядеть умной, – подумала Янина, – она может ей быть, но не должна казаться таковой». Девушка в зеркале глупо потупила глаза, моргнула длинными ресничками. «Уже лучше», – удовлетворённо подумала Янина.
Она вернулась в комнату. Янина достала из дубового шкафа деревянную расчёску, присела на кровать и принялась расчёсывать длинные волосы. Янина всегда сама расчёсывалась. Обычно знатных дам расчёсывают служанки. В детстве Янину расчёсывала няня. Повзрослев, Янина уже не позволяла слугам делать то, что она вполне могла сделать сама.
Конечно, она не могла обойтись без слуг. Они готовили, убирались, стирали одежду. Этому Янина не была обучена и никогда этого не делала, как и все знатные дамы. Ведь им не подобает этого делать, для этого у них есть слуги.
Янина достала из шкафа одежду: зимние вязаные колготки, платье. Она скинула ночную сорочку, надела нижнее бельё.
Она открыла шкатулку, перед глазами предстали цепочки, браслеты, серьги. Драгоценные камни этих украшений блестели. Здесь находились все драгоценности, которые достались Янине от предков. От старинных, уже давно вышедших из моды, толстенных несуразных цепочек и брошей, которые носила наверняка ещё прапрабабушка Янининой прапрабабушки лет этак двести назад, до современных, выкованных уже при жизни Янины украшений, которые ей подарил отец.
Янина повесила на шею тонкую золотую цепочку с алмазным амулетом, надела на левое запястье серебряный браслет. Она надела колготки и платье. Длинные рукава платья скрывали запястья, а с ними и браслет. Черное платье закрывало шею, а с ней и цепочку. Ворот его упирался в подбородок, а подол доходил до щиколоток. Янина посмотрела в зеркало. Платье из плотной ткани свободно сидело на Янине и скрывало фигуру. Это платье вполне подходило для похода в храм, куда как раз собиралась Янина.
Ей осталось лишь заплести
Янина вышла в прихожую и постучала в дверь напротив.
– Рада, вставай! – громко приказала Янина и поторопилась в свою комнату.
Она присела на кровать. Вошла прислуга в ночной сорочке с взъерошенными светлыми волосами до плеч и заспанным пухлым лицом. Рада к своим двадцати годам имела небольшой рост и тонкое телосложение. Такая фигура и шустрый нрав позволяли ей быть резвой и быстро исполнять поручения госпожи. Этим она по первой удивляла Янину. Эта шустрая служанка просто не могла сидеть на одном месте. Она всегда была подвижной, даже когда нужно было сидеть, она то болтала ногами, то мотала шеей.
– Доброе утро, барышня, – улыбнулась Рада.
– Привет, заплети мне волосы, – проговорила Янина.
Рада присела и резво принялась заплетать длинные пряди в одну косу. Делала она это достаточно быстро, хотя ещё толком не проснулась. Янина не переставала удивляться откуда в крестьянке столько энергии? Кем бы она стала, если бы у неё был выбор, каким делом заняться, что бы она делала, с такой неуёмной энергией, с руками, которые и минуты не могут бездельничать? Управляющий решил, что она должна прислуживать госпоже. И никто не спросил её согласия. Так судьба привела её в барский дом. А всё могло сложиться и хуже. Многие крестьянки работают в поле.
– Я закончила, барышня, – сказала Рада.
– Спасибо, можешь ещё поспать, – разрешила Янина, – ещё совсем рано. Я пойду в храм.
– Так рано в храм, – удивилась служанка.
Янина промолчала. Она вышла из комнаты и спустилась на первый этаж. Она прошла по коридору, по дотеканскому шерстяному ковру. На беленых стенах висели картины. Из широких окон сквозь шторы проникал свет. Янина прошла к передней дома. У входа она обула чёрные сапоги на каблуках. Янина перевязала голову платком, сняла с вешалки соболиную шубу и надела её.
Она отворила дверь и вышла на крыльцо. Деревянные перила крыльца имели резные узоры. Над крыльцом был навес. Усадьба предстала перед глазами Янины. Хорошо знакомые постройки. За барским домом – баня, за ней – избы крестьян, справа – конюшня. В этой усадьбе Янина родилась и выросла, всё было родным и хорошо знакомым. Другого дома у неё не было.
Всего-то лет пять назад она была двенадцатилетней девчонкой и играла в усадьбе с крестьянскими девочками. Не очень-то и давно это было. Теперь она уже повзрослела.
Стражник поклонился госпоже и открыл дверь. Янина вышла в улицу. На востоке засияло восходящее солнце. Янина быстрым шагом направилась к храму. На улице в такую рань не было ни души.
Она прошла мимо боярских усадеб, огороженных высокими деревянными заборами. Она знала их владельцев – знатных людей Ярильска. По соседству жили Третьяковы, весьма древний род, он стал более известен благодаря скандальным выходкам нынешнего главы рода – Гостомыслу. Недаром же его прозвали Ярым. Одно лишь его имя порой вызывало улыбку.