Ведьма нашего времени
Шрифт:
— Яра. — «Должно быть, его жена, и к тому же беременная», — отчего-то ей резко взгрустнулось, но руку пожала.
— Яра! — мальчишеский крик, и к ним подбежал мальчуган с такими же торчащими как у Астарта волосами.
— Это моя мачеха, — сосед обнял беременную за плечо. — А это Таруру, младший брат, есть еще средний, но он дрыхнет на втором этаже.
— Врач велел мне почаще быть на свежем воздухе, — Аделаида снова погладила живот, у нее был мечтательный взгляд.
— И я вырвалась из города, — понимающе кивнула Златаяра.
— А ты к нам не зайдешь, можем поиграть с Ником или поучишь меня вновь играть на скрипке. — За это Тару схлопотал легкий подзатыльник
— Не все сразу, молодой человек, у девушки проблемы с памятью, она сейчас тебя знать не знает.
— Ааа… — Таруру тут же закрыл рот ладонью, чем позабавил Яру.
— Ладно, приятного вам аппетита, — пожелала семейству, но Астарт удержал ее за руку и нежно улыбнулся.
— А почему бы и нет, ты ведь только кофе выпила. Уверен, обрадуешься пана котте с клубникой. Наша кухарка Моди прекрасно готовит, — указал на женщину в переднике, вышедшую на крытую террасу, где стоял круглый стол с подносом еды.
— Ну… как-то неловко, — смутилась девушка, но сосед был настойчив и открыл перед ней калитку. «Странно, такое чувство, что мы с ним не то чтобы хорошо ладили, но явно были близки». Его прикосновения не вызвали у нее отторжения, как это обычно случалось с особями мужского пола, и исходящий от него аромат нагретой от солнца кожи напомнил о чем-то забытом.
— Астарт, не смущай девушку, а то испугается и убежит, — пожурила его Ада.
— Ты ведь еще не сказала отцу, что это Он? — проговорил Тару, беря мачеху за руку, а другой касаясь ее живота.
— Нет, и ты не говори.
— Ладно, потом вместе придумаем имя.
Яру умилил разговор этих двоих: «Такая молодая мачеха, интересно, сколько же ее мужу и отцу Астарта лет».
— О, леди Яра, — ее поприветствовала румяная женщина в платье синего цвета в крупную клетку с белоснежным передником.
— Моди у нас обожает средневековые любовные романы, поэтому не удивляйся. — Астарт округлил на кухарку глаза и усадил гостью рядом с собой. Ада и Тару расположились напротив.
За дружной беседой Яра почувствовала, как ей хорошо и уютно. Обратно сосед провел ее вместе с собакой.
— Ты сегодня не хочешь сходить куда-нибудь погулять? Можно на озеро или в лес, — предложил он, остановившись у дверей ее дома.
— Как вариант. Я здесь все равно задержусь, концерт в консерватории только через неделю.
— Точно, у тебя же еще консерватория! — взлохматил себе волосы, хотя самой Яре очень захотелось сделать то же самое, она даже потянулась к Астарту, который замер, следя за ее пальцами.
— У тебя была пушинка, — смущенно пояснила она, убирая руку.
Чуть позже они брели по тропинке, ведущей в лес. Странные воспоминания стали приходить в голову Яры, будто давно приснившийся сон, такой же туманный, с отрывками.
— Почему ты хмуришься, все в порядке? — забеспокоился парень.
— Да, просто непонятное чувство. Кажется, я уже гуляла здесь и со мной что-то случилось. Такое состояние дежавю.
— Понятно, у меня тоже такое бывает, а потом оказывается, что когда-то видел сон. — Он взял ее за руку, и Яра посмотрела на их переплетенные пальцы. — Осторожно, смотри под ноги. Полно веток и торчащих корней.
— Может, пока я была в городе, здесь прошелся сильный ветер.
— Кто знает… — «Ты бы вряд ли поверила, что еще несколько дней назад я предложил семье ненадолго перебраться в мир людей. Ада с Таруру согласились сразу же, потому что соскучились по тебе. Особенно после того, как узнали, что произошло на самом деле и почему я был вынужден наложить на твою память защитный блок. Отец против такого отпуска возражать не стал,
Если слугу Ребекки постигла смертная казнь, то саму графиню де Лавоньель заключили под домашний арест, на некоторое время заблокировав ее способности и запретив покидать царство. Вынужденная коротать время дома, демоница бесилась и за короткое время так подурнела собой, что от былых друзей не осталось и следа. Астарт считал, что это слишком мягкое наказание, но ничего поделать не мог. Казимир и так постарался как мог, чтобы Ребекка не ушла от возмездия, попытавшись задействовать связи с королем, но связи семьи де Лавоньель оказались сильнее. Некромаг не мог наблюдать за внучкой, хотя наведывался в мир людей перед выпиской девушки из больницы, незаметно следя за ней. Остальное взял на себя Астарт, демон уже не представлял себе жизнь без Яры. Он хотел действовать постепенно: «У нас все должно быть, как у простых людей»
И сейчас, бредя с любимой по тропинке, крепко держа ее за руку, он ощущал их единение. Да, она не помнит его, но значит, ему дан хороший шанс вновь завоевать ее.
С Астартом ей было интересно, они о многом разговаривали, но главное, что Яра не чувствовала в нем никакой опасности. Будто они уже являлись продолжением друг друга, с ним было так спокойно и хорошо, особенно остро она это почувствовала, когда парень на прощание обнял ее и почему-то долго не отпускал.
Все последующие дни они проводили вместе или с его семьей, Таруру очень понравился Яре. Смышленый мальчуган ходил за ней хвостиком и прилежно учился игре на скрипке. Миро дни напролет мог лежать в гамаке, закрыв лицо панамкой или солнцезащитными очками. Аделаида увлекалась вязанием и ее постоянно окружали мотки ниток, из которых она связала несколько детских носочков, попону для собаки породы джек-рассел-терьер и уже приступила к шарфам. Ее муж, отец мальчишек — Демиур, оказался очень начитанным и вместе с тем не занудным человеком. Рядом с ним Ада расцветала и с ее лица не сходила улыбка, особенно когда муж гладил ее по животу. Порой, Яра ловила на себе долгие и задумчивые взгляды Демиура, считая, что мужчина присматривается к девушке сына. А именно ею она теперь себя чувствовала, но не могла вспомнить ничего, что было до больницы. Словно кусок воспоминаний стерли, хотя она чувствовала, что пережила нечто важное, как, например, встречу с Астартом.
В конце недели было полнолуние, и ей приснился сон. Она сидела на кухне с двумя парнями, одним из которых был Астарт, только на его лице было высокомерное выражение, а у плиты со сковородкой стоял другой. Затем сон сменился вторым, где она летела на драконе, и ей было одновременно страшно и… радостно от этого захватывающего полета. Так картинки мелькали перед ее глазами, позволяя прожить странные моменты, пока не подобрались к темной комнате и чужим, мерзким, прикосновениям к ее телу. Боль растеклась изнутри, настолько острой она была, что Яра проснулась вся в поту: футболка липла к груди, сердце гулко стучало, ребра болели, а по щекам текли слезы.
«Как я могла все это забыть?!» — она едва слышно заскулила и быстро включила свет, страшась темноты и кошмаров. Ей срочно нужно было на воздух. Отбросив одеяло, она быстро спустилась по лестнице вниз, и только когда босые ноги коснулись мокрой травы, подняла взгляд на белоснежную луну. «За что мне все это?! Ведь я просто хотела жить». Она упала на колени и, кривясь, стала плакать, скулить, бить кулаками о землю, ее плечи дрожали от холода и слез, дыхания не хватало, и она начала задыхаться от нахлынувшей паники.