Ведьма носит Reebok
Шрифт:
– А ты придерживаешься?
– Стараюсь.
Флоренс надела на себя платье, такое же, как у меня. Распустила по плечам слегка влажные волосы, внимательно осмотрела себя в зеркало, потом кинула придирчивый взгляд на меня и наконец сказала:
– Идем.
Мы вышли из комнаты, и я увидела, что пространство изменилось. Раньше здесь не было этого зала, точно!
В полукруглом зале, освещенном большой люстрой, собралось, по-видимому, все население монастыря Сестер святой Вальпурги. Я жадно всматривалась в их лица, я видела перед собой удивительных женщин. Браку, мужчинам, детям и прочим радостям семейной жизни они предпочли
– Радуйтесь, сестры! – сказала монахиням Флоренс и поклонилась.
– Радуйся, сестра! – хором ответили они Флоренс. Та ощутимо толкнула меня локтем в бок:
– Поприветствуй сестер!
– А… да… Радуйтесь, сестры!
– Радуйся, сестра! – сказали мне.
У каждой из монахинь в руках было по румяному яблоку и по свече желтого воска. Каждая была облачена в такой же, как на нас, шелковый балахон. Смотрелось это впечатляюще.
Нам с Флоренс тоже дали по яблоку (по-моему, это была воспетая Буниным антоновка) и по желтой свече. У меня слегка закружилась голова от переплетения ароматов яблок и свечного воска.
– Идемте, сестры, – сказала настоятельница. Теперь на ее голове красовалась лучистая диадема из янтаря. Я вспомнила, что в учении о магии камней янтарь считается камнем, помогающим женщинам во всех их делах, оберегающим от проклятия и дурного глаза… Я залюбовалась было диадемой, но тут Флоренс потянула меня за рукав:
– Идем. Пора примкнуть к шествию.
Монахини попарно выстроились в колонну. Возглавляла шествие настоятельница, мы шли за нею как гостьи, а там уже топали все остальные… Нет, ну что я за человек! Даже во время священной церемонии не перестаю ерничать и тайно подхихикивать! Надо исправляться, а то кто-нибудь обязательно нашлет на меня порчу.
Наша процессия вышла из монастыря, и я имела удовольствие снова ощутить на себе приколы блуждающего пространства. Не было никакой долгой дороги среди утесов и пшеничных полей. Не было никакого коридора! А была лестница, начинающаяся ниоткуда и приводящая…
…Прямо в храм Дианы, что в корпорации «Медиум»!
Чудеса.
Я не умею работать с пространством так, чтобы сминать его в гармошку. Тут нужна высшая волшба. Я ощутила легкий прилив зависти к тому, кто это сделал.
Итак, мы снова оказались в храме Дианы.
Нас уже ждали. Мокрида Прайс собственной персоной, облаченная в потрясающее шикарное платье, а также весь женский персонал «Медиума», исключая фей. Как небольшой вроде бы храм вместил всех желающих – непонятно. Не иначе как опять капризы пространства.
Начались взаимные приветствия и поклоны. Мы с Флоренс подошли к Мокриде, чтобы поклониться и получить от начальницы распоряжения, если таковые будут иметь место.
– Мы все подготовили, Мокрида, – заискивающе сказала Флоренс.
– Я вижу, – кратко бросила Мокрида. В руках у нее тоже было яблоко и свеча, но, похоже, держала она их без должного благоговения.
Да Мокрида атеистка!
Наверняка такая же, как я!
Плевать ей на древние ритуалы и культы.
Главное – ее собственная персона, вокруг которой
Уф, я чуть не задохнулась от таких мыслей в адрес начальницы. Потом решила вести себя примерно и сердечно взмолилась Лунной богине, чтобы она не карала меня за скептицизм.
– Время начинать моление, – сказала настоятельница монастыря, подойдя к Мокриде. Та еле-еле согнула шею, изображая поклон.
И моление началось.
Настоятельница и несколько монахинь запели на латыни торжественный гимн, прославляющий Диану. У меня с латынью не очень, но основное я перевести смогла:
О Дева, Лунная богиня,Приди к молящимся тебе!Пошли нам благодать отнынеИ милосердие к судьбе.Тебя мы славим неустанно,Тебе одной поем хвалы.Богиня светлая, Диана,Взгляни на нас с небесной мглы.Пошли удачу и защиту,В сердцах надежду оживи.Дай силы нам служить открытоТвоей сияющей любви.Богиня светлая, Диана,К тебе взываем от души.На помощь слугам безымяннымСвоею силой поспеши!Там еще много было куплетов, в которых в основном перечислялись заслуги Богини-Матери перед человечеством, чередующиеся с куплетами, в которых имели место просьбы к Диане. Когда гимн наконец допели, пришло время жертвенного шоколада. На алтарь водрузили золотую чашу, окружив ее бесчисленным количеством горящих свечей. Настоятельница монастыря Сестер святой Вальпурги и сама Мокрида Прайс одновременно произнесли заклинание, суть и узор которого от меня почему-то ускользнули. Что ж, я ведь всего лишь младший секретарь, как ведьма я здесь не котируюсь… После заклинания пришли в движение шоколадные фигурки жертвенных животных – они поднялись в воздух и с легким шумом падали в золотую чашу. Выглядело это забавно. Потом я увидела, что чаша раскалилась, и воздух над нею дрожит как над хорошим костром. В чаше зашипело и забулькало – видимо, шоколад расплавился… Запахло какао…
А потом все стихло. И чаша, похоже, остыла. И я почувствовала каким-то седьмым чувством, что чаша пуста. Я взглянула на Флоренс. Та стояла, молитвенно сложив руки, закрыв глаза. Губы ее что-то шептали. Я не стала мешать человеку, погруженному в молитву. Я решила, что обо мне благополучно забыли и можно тихо слинять из храма. Например, в кафетерий. Вдруг там опять пьет молочный коктейль Мужчина Моей Мечты, или Три М? Но только я сделала неуверенный шаг в сторону, как Флоренс открыла глаза:
– Юля, ты куда?
– Да мне надо… – пробормотала я, слегка нервничая.
– Потерпи. – Флоренс истолковала мои слова однозначно. – Служба скоро закончится, к тому же уходить со службы – дурной тон.
Ну, коли так… Я набралась терпения и даже на всякий случай молитвенно сложила руки. Конечно, молиться мне не хотелось. Но опять-таки на всякий случай я попросила Лунную богиню быть поснисходительней к моим проказам и всяким жизненным заморочкам.
Я посмотрела на статую Дианы. На миг мне показалось, что она ожила и смотрит прямо на меня!