Ведьма по имени Джиневра
Шрифт:
— Он был первым. Он придумал вырезать имена новоприбывших на ней. Это своего рода память о тех, кто был здесь, — с тоской в голосе отозвался Алби.
Вероятно, парень каждый раз рассказывал новеньким о случившемся и каждый раз повторял одни и те же слова. До чего же, наверное, невыносимо вспоминать все самое ужасное.
Алби вынул из ниоткуда взявшийся нож и протянул его Джинни. Девушка приняла его и, снова посмотрев вожаку в глаза, принялась выдавливать лезвием на стене свое имя. Ей не хотелось писать полное и не очень-то приятное на звучание имя, хотелось запечатлеть, как «Джинни».
— Теперь ты — часть нашей большой семьи. Постарайся со всеми подружиться.
***
За ужином Джинни не притронулась к еде, хмуро сверля взглядом отбивную. Этот день длился слишком долго. Гермиона сидела рядом и безо всяких яких уплетала свою порцию, ни на что не обращая внимания. Минхо, который уже сходил в душ и, к счастью, избавился от неприятного запаха, внезапно обратил на рыжеволосую внимание.
— Эй, Джин-тоник.
Джинни недоуменно приподняла одну бровь и исподлобья уставилась на азиата.
— Джин-тоник? Серьезно?
— А по-моему, всяко лучше, чем Джиневра, — Минхо попытался передразнить тон девушки, когда та впервые представилась. — Тебе повезло, что у меня с тобой и твоим имечком возникла еще одна ассоциация!
Девушка закатила глаза и снова уставилась в тарелку. Гермиона хмыкнула.
— Спиртной напиток? — спросила она, отправляя ложку в рот.
Минхо утвердительно кивнул.
— Порой я даже удивляюсь, откуда помню названия каких-либо напитков и тому подобное. Например, я еще знаю, что есть вино и пиво. Кстати, почему мы все хлебаем какую-то муть Галли, если можно построить пивоварню?
— Ты на солнце сегодня перегрелся? — недоуменно спросил Алби, почесывая макушку. — Ты хоть знаешь, как варить пиво?
— Не знаю, — отозвался азиат.
На этом разговор словно был безмолвно окончен, и Минхо удрученно вздохнул, посмотрев на рыжеволосую шанкетку.
— Судя по твоему аппетиту, ты сегодня не особо устала, — сказал он, кивнув на полную тарелку.
Девушка вяло пожала плечами.
— Да не расстраивайся ты, Чайник. Галли у нас фанатик, ему спокойно не живется, пока Кутузка пуста. Ему надо было не Строителем быть, а Пытателем. Только вот пытать у нас некого, — на этом Минхо обернулся на задний столик, где, сдвинув брови, сидел Галли, поглощая свой ужин.
И вправду. Весь внешний вид так и намекал, что Галли отнюдь не божий одуванчик. Вечно прямая спина, пронзительный задумчивый и настороженный хмурый взгляд. От одной мысли, что он может стоять рядом, хочется хлопнуться в обморок. И что-то девушке подсказывало, что он еще поусложнит ей легкую житёнку.
Заметив взгляд Джинни на себе, Галли обратил на нее внимание и посмотрел еще более устрашающе. Девушка тут же отвела глаза и поерзала на стуле.
— Что-то у меня и впрямь сегодня аппетита нет, — сказала она, вставая. — Пойду немного прогуляюсь.
— А я все-таки поговорю с ним о пивоварне, — проследив за взглядом девушки, сказал Минхо. Алби сверкнул на него злобным взглядом, но вслух ничего не сказал. — Чего? Отвлеку от недавнего инцидента.
Спорить с ним никто не стал, и Джиневра под шумок смылась. Оказавшись на улице, рыжеволосая не спеша двинулась
Сев в привычную позу около дерева и уперев голову в ствол, Джинни вдохнула прохладный вечерний воздух полной грудью. В прошлый раз ей так и не дали толком поразмышлять над своей жизнью. Теперь её пугало всё. Странный мир, странные условия для жизни. В голове, лишенной воспоминаний, откуда-то была информация, что нормальная жизнь должна быть другой. Она должна проходить на свободе, когда ты способен делать почти все, что хочешь. Рядом должна быть семья, ты должен ходить в детский сад, школу или университет. Ты должен иметь друзей, как-то веселиться. Но то, что происходило вокруг, не было похоже на ту, казавшейся сладкой и такой невесомой, жизнь. А возможно ли вообще жить нормально? Может, такого никогда и не было. Ведь ребята помнили все такое привычное, но не понимали, кто они сами, где находятся, какая у них миссия и что вообще творится во внешнем мире? В каком городе они живут? В голове словно вырезали огромный холст, но при этом оставили его оборванные клочки.
Еще и этот случай с гребанными сорняками. Все бы ничего и можно было попросту забыть об этом, но ведь здесь явно что-то не чисто, и Алби это подтвердил. А еще ее теперь ненавидят Галли и Зарт. Интересно, вожак сам-то хоть никому не проболтается? Если у девушки получилось возбудить колючки к таким активным действиям, может, у нее еще что-нибудь получится.
Оторвав голову от дуба, Джинни поспешно оглянулась по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего для эксперимента. Тут на глаза попался маленький цветок неподалеку от поставленной щиколотки девушки. Это была ромашка, только зацветшая и готовая расти в полную мощь. Приклонившись головой к коленям и задумчиво глядя на ромашку, девушка принялась манипулировать своими мыслями, пытаясь привести растение в действия.
«Расти».
Ничего не произошло. Джинни прищурилась и еще внимательнее уставилась на цветок.
«Расти вверх, ромашка».
Снова ничего. Цветок как стоял, так и стоит.
«Сбрось один лепесток!»
«Пригнись к земле!»
«Потанцуй ломбаду!»
— Э-эй, — от любопытного повелевания растением отвлек чей-то насмешливый голос и возникшая перед глазами рука. — Ты что, ромашку никогда не видела?
Подняв голову, девушка увидела над собой Ньюта. Тот стоял, сложив руки на поясе и с интересом оглядывая картину у дуба. Ну да, странно, наверное, выглядело все это зрелище.
— Я задумалась.
Парень вздохнул и сел рядом.
— Ну и как тебе здесь? Привыкаешь?
Джинни пожала плечами и нахмурилась.
— Если честно, иногда мне снова хочется удрать в лабиринт, — честно призналась она.
— Брось. Мы там каждый день бегаем и уж поверь, если бы там был выход из этого кланка, я бы давно свалил.
— Что такое кланк?
Ньют приподнял одну бровь, видимо, удивленный этим вопросом.
— Ну… знаешь, дерьмо, короче говоря. А кланк, потому что оно издает такой звук, когда падает на…