Ведьма поневоле
Шрифт:
– Яд?
Саламандра покачала головой.
– Я вытащила древко.
Положив саламандру на противень, я продолжила осмотр, но заклятие Тимофея еще действовало, что радовало. Саламандра хищно поглощала древко, как вдруг резко зашипела. Я обернулась, зверек выплюнул медвежий коготь.
– Яд?
Саламандра, лишь продолжала шипеть. Я осмотрела коготь. Опустив его в заговоренную воду, я увидела, как он почернел.
– Я так и думала.
Вытащив последний кусочек дерева, я обильно смазала рану зельем, после чего начала процесс
От процесса исцеления меня конкретно коробило. Зрелище, когда ты видишь, как затягивается рана, и оттуда выходит весь мусор, – грязь, гной и отмерявшая кожа и ткани. Однако я не могла остановиться, и, закрыв глаза, я продолжила исцеление. Я почувствовала, как что-то мягкое тычется в мою руку. Это была саламандра. Я была готова взвизгнуть, однако кроме испуга ничего не почувствовала, я погладила саламандру по ее огненной коже, но не почувствовала жара.
– Молодец.
Я передала ящерке ее угощение в виде краюшки хлеба, помещенной в спирте. Приняв подаяние, ящерка юркнула в камин, вернувшись в свое родное измерение.
Я в последний раз осмотрела оборотня.
– Бодибилдеры обзавидуются!
Я накинула на него его же рубашку. Наведя порядок в комнате, я пригласила Тимофея и Демиана.
– Он, кажется, не дышит, – сказал Демиан.
Я подошла к больному, склонившись возле его лица.
– Да что вы …
Придти в себя я не успела, как сильные руки притянули меня к себе для поцелуя.
– Что ты себе позволяешь?! – возмутилась я, и тут же огрела нахала, талмудом с заклинаниями.
Мужчина взвыл благим матом, так как уголки книги были серебряными.
– А ну, забирай своих людей и уходи прочь отсюда!
Оборотень посмотрел на меня.
– Да за мной все девки на выданье бегают. А ты книжками отбиваешься, – все равно моей будешь!
На этот раз мужчине досталось обычной чугунной сковородкой.
– Вот и сиди здесь одна, как старая дева.– фыркнул он и направился к выходу.
От подобной наглости меня будто передернуло.
– Вон! Пошел, скотина, отсюда, а за лечение я тебе счет пришлю! Да такой, что и дом твой и слободу твою продать придется!
Магическим пасом мужчин выкинуло из дома.
– Вот нахал! – заметил Тимофей, заканчивая приготовление к ужину.
– Да эльфы раньше ста семидесяти замуж не выходят. А ты, по их меркам, разве что из колыбели вышла, – также добавил он.
Я устало села за стол, в руках появился бокал вина.
– Ну что, с выздоровлением!
Я сняла кулон с шеи и осушила бокал залпом. Перед сном я долго кружилась перед зеркалом. Эльфийский облик мне без сомнений нравился, только я об этом не просила. И тут я вспомнила то самое молоко единорога, которое мне дала Лея в первую встречу.
– Ну, Лея, удружила!
Я еще раз выпила бокал вина и отправилась спать.
Долг платежом
Утро было безрадостным, моросил дождь, началась осень. А ещё всю ночь мне снился тот самый, златовлайсый эльф. Не унимающийся ушастый пытался вложить в мою хмельную голову тайные знания, однако слушать его у меня не было какого-либо желания.
– Лея, чем мой род провинился в прошлой жизни!? За что!…
Дальше шло лишь нытье, и сыпались проклятья, из-за которых я и проснулась, что хорошему настроению явно не способствовало.
Запасы почти подошли к концу. Я могла сварить любое зелье, спасти человечество от всех болезней, но съесть хотя бы суп, или хотя бы яичницу, – это было невозможно. Домовой грустил, но упрекнуть меня в чем-либо не решался.
Я критично осмотрела залатанный костюм Леи, – Тимофей был мастер, но эффект уже был явно не тот. Это был не костюм воителя, а скорее наемника, и то не самого лучшего. Вспомнив о джинсах, в которых я оказалась в этом мире, я вздохнула с облегчением. Переодевшись в походную одежду и опустошив рюкзак брата, я захватила безразмерную сумку, на всякий случай, и начала готовиться к охоте.
Тимофей с горестью смотрел мне вслед. Его ведьма ничего не ела последние сутки, в то время как волчья слобода, навестившая своего вожака, планомерно уничтожала запасы, пользуясь гостеприимством домового.
– Какой из меня домовой? О хозяйке не думаю, горлодеров этих кормлю… Что же мне делать. Она все лето припасы собирала.
Разревелся домовой в своей комнате, как только хозяйка ушла. Как тут засияла ровная поверхность блюдца.
– Тимофей, что стряслось?
Это был его старший брат. Он смотрел на безутешного родственника.
– О, вижу, ты обжился. Не уж-то решил на людей работать. Силенок ведь у тебя даже для зачуханой ведьмы маловато, с людьми то легче будет.
Тимофей утер слезы.
– Тихон, не шути так со мной!
Мужичок раздался в плечах и утер выступившие слезы, готовясь поставить брата на место.
– Чего гоношишься то? Моя хозяйка ведьма в седьмом поколении, а твоя кто? – с ехидной улыбкой заметил старший домовой.
– Зато Анна от тихой смерти лекарство нашла и да, она молодая. Так я еще на своем веку с детками понянчусь. К ней даже глава волчьей слободы клинья подбивает, а ты сиди в своей глуши и опростай гнилью и бородавками.. А то, что она не такая богатая, как твоя, то лихую беду наживем, – приободрился домовой.
Старший брат потрясенно смотрел на убранство дома, где жил его брат, – все было чисто, даже пятнышка или пылинки не было. Дом сиял, да и комната брата сильно изменилась.
– Я чего сказать хотел. Моя хозяйка на днях собирается могилку Феклы проведать и хотела на ночь в ее доме остановиться. Домовой пожал плечами.
– Я спрошу у Анны, как она придет, но обещать не буду.
Зайдя глубоко в чашу, я направилась в сторону волчьей слободы. Магический барьер вновь не хотел меня пускать.