Ведьма с нашего района
Шрифт:
– А что - звонил?
– вместо девушки, кинувшейся в гостевую комнату, удивлённо спросил Пашка.
– Нет. Но я всегда заранее знаю, сколько человек придёт, потому что готовлю для них чай. Посмотри - вот на столе четыре подноса. Сегодня у меня будет четыре визита.
– Ничего не понял, - помотал головой мальчишка.
– Это как гадание, - терпеливо сказала Анюта.
– Я думаю, как проведу свой день, и одновременно собираю подносы. Я даже не всегда вижу, как собираю. Интуиция.
Пашка подпрыгнул от раздавшегося звонка,
– А который поднос брать?
– запыхавшись, спросила она, высунувшись вслед Анюте, поспешившей в прихожую.
– С двумя чашками, синими, в белый горошек!
Хлопнула дверь в комнату. И Анюта, слегка улыбаясь, открыла входную дверь, впуская первую посетительницу - пожилую, лет под семьдесят, даму, в строгой чёрной юбке и ярко-синей блузке. Дамой её хотелось в основном называть из-за коротких седых волос, которые были мелко завиты и слегка подкрашены в дымчато-сиреневый цвет. Поздоровавшись, она, прижимая к себе сиреневую же сумочку, последовала за хозяйкой и села на предложенный стул возле гадального столика.
– Хотите чаю?
– доброжелательно спросила Анюта.
Гостья замялась, но машинально взглянула на поднос, который уже принесла Вера, и улыбнулась чашкам.
– От моей мамы мне тоже такие достались, - поделилась она.
– Люблю такие, в горох - очень уж уютные.
Вера быстро поставила поднос на свободный край столика и, освободив его, тут же ушла из комнаты. Потягивая чай, гостья уже и впрямь не замечала, как девушка вернулась и тихонечко пристроилась в углу дивана. Зато Вере всё было видно: и столик как на ладони, и гостья вполоборота к ней.
– Что у вас случилось?
– спросила Анюта.
Гостья не совсем уверенно посмотрела на хозяйку дома. Анюта постаралась не улыбнуться слишком открыто: правильно: в цветастом, легкомысленном по-летнему сарафане ведьма не выглядит опытной и… компетентной. Но гостья всё же доверилась.
– Мужа я похоронила недавно, - вздохнула дама.
– И вот каждую ночь он мне снится. И не знаю, что делать-то. Может, я с похоронами что-то не то сделала? Какие-то правила не соблюдала? Или обычаи?
– А почему вы так думаете? О правилах?
– Ну, когда он умер, до похорон не снился, а как прошли они, тут и началось всё.
– А что снится? Как ваш муж приходит к вам? Говорит ли что-нибудь?
– Да я его почти и не вижу во сне. Знаю только, что это он.
Пока дама допивала чай, Анюта взяла карты. Обычные, не таро.
– Попробуйте вспомнить один из снов. Хотя бы впечатление от него. Просто думайте о сне и о муже.
Гостья кивнула и вздохнула. А руки Анюты словно сами по себе пришли в движение, раскладывая отнюдь не привычный цыганский крест, а совсем иной рисунок.
– Что у нас получается… Муж ваш появляется в белой матерчатой фуражке, так?
– Ой, не знаю!
– всполошилась дама, но глаза вспыхнули воспоминанием.
– Я шила ему такие, когда мы только-только познакомились. Он тогда работал на заводе.
– Поймала… - пробормотала Анюта, быстро перекладывая карты снизу наверх.
– Много у него было там друзей, не так ли? Человеком он был лёгким и весёлым, своя компания была на заводе, и до самой смерти лучшие друзья были именно с завода… Кого-нибудь из них вы позвали на похороны мужа?
Дама трясущимися руками поставила чашку на стол, откровенно расстроенная.
– Господи, как же я о них забыла?! И что мне теперь делать?
– Да просто всё, - утешила её Анюта, - на сорок дней пригласите их - вот и вся недолга. Знаю, что вы хотели посидеть в сороковины своей семьёй, только с родными, но что уж тут сделать. Приглашайте, пусть помянут своего товарища.
– Да я приглашу!
– махнула рукой дама.
– Конечно! Их же трое - они с мужем всегда вместе: и на рыбалку, и на дни рожденья ходили. Как я-то забыла о том - не пойму! Спасибо вам большое!
Проводив взволнованную даму, Анюта вернулась в зал, где Вера собирала чашки на поднос, а рядом стоял Пашка и спрашивал её, видела ли она что-нибудь.
– Видела, - наконец сказала Вера, выпрямившись с подносом в руках.
– Только вокруг этой женщины ничего не было. Ну, для меня. А вот когда Аня карты разложила, я как будто воздух увидела - ну, как он над газом плавится. И в нём фигуры… Аня, значит, это правда, что наши силы вернутся?
Мальчишка тоже с надеждой посмотрел на хозяйку дома.
– Ну, насколько я поняла, - задумчиво проговорила она, - главное не силы, а ваши способности к колдовству… Ребята, не забывайте, что и я начинающая. Много чего сказать вам не умею. Так что, по сути, учиться будем вместе. На практике.
Уже на кухне Вера сама, без напоминаний, вымыла чашки и протёрла поднос. Анюта помалкивала, видела, что девушка снова хочет спросить о чём-то. И решилась.
– Аня, а почему ты сразу не сказала, почему ты хочешь, чтобы я училась, втихаря сидя рядом, когда к тебе приходят? Почему ты сначала сказала про это так, чтобы я обозлилась на тебя?
– Ты кричала на Пашку, - вполголоса ответила Анюта, побаиваясь, что мальчишка может влететь на кухню в любой миг и услышать.
– И мне надо было быстро перевести твоё внимание на себя, оборвать твоё внимание, обращённое к нему. Если бы я начала сначала объяснять, ты продолжала бы убивать его.
– Что…
– Обрушить злость на любого человека - значит лишить его сил. Иногда даже физических. А уж если это делает колдунья… Одно из правил нашей жизни, Вера, - учись терпению. Оно пригодится тебе и как женщине, и как колдунье.