Ведьма с украденным именем
Шрифт:
Эдгар, удовлетворённый таким ответом, кивнул.
— Мы найдём тебе наставника. Он будет отвечать за твоё воспитание.
— Спасибо, — произнёс Лавр, услышав в своём голосе вопросительные нотки.
Он не знал, как вести себя рядом с таким великим магом. И стоило ли его за что-то благодарить? Точнее, могли ли слова его благодарности вызвать у Эдгара хоть какие-то чувства? Скольким магам за свою долгую жизнь он помог? Скольких обучал? У кого учился сам?
— Дитя, Мы чувствуем, как трепещет твоя душа. Тебя что-то гложет?
Лавр замотал головой.
—
— Нет, в этом нет необходимости.
Лавр скучал по родным, но он знал, какими занятыми магами они были. Когда он уезжал в академию, то уже решил, что стал достаточно взрослым, чтобы не искать встречи с роднёй, поэтому одного-единственного письма о своём переводе он считал достаточной весточкой для того, чтобы о нём лишний раз никто не беспокоился.
— Благодарю, Ваше Превосходительство, за интерес ко мне. Не выразить словами, как это льстит мне. Но я, правда, в порядке. Через несколько дней вольюсь в общую колею и приступлю к своему обучению.
Эдгар не стал больше ни о чём расспрашивать его. Он пожелал Лавру хорошего дня и отправился к выходу из библиотеки. Встречавшиеся на его пути маги уважительно кланялись ему и поднимали свои головы только тогда, когда Эдгар отходил от них на пятнадцать-двадцать шагов.
«И почему они не обратились к Его Превосходительству за помощью?» — не понимал Лавр Марию и Яра.
Он взял в руки оставленную Эдгаром книгу. Повертел её в руках и, открыв посередине, устало опустил плечи. Все листы в книги были девственно чисты.
«Серьёзно?..»
***
А в это время у подножья Медной горы Мария показывала Сестре спрятанный до этого момента кинжал, прося её рассказать о нём всё, что она могла знать.
Глава 12. Ночь под общим небом
Глаза под закрытыми веками щипало от бессонной ночи. Мария чувствовала, что её тело нуждалось в отдыхе, но позволить его себе она не могла. На Медной горе было душно, жар от десятков печей опалял её кожу, иссушал воздух вокруг, из-за чего дышать Марии было трудно.
Мария смахнула со лба капельки пота и посмотрела на «цветущий» внутри печи огненный цветок. Он опоясывал серебряное лезвие, разогревал его, подготавливая металл к дальнейшей обработке.
— Вам не обязательно здесь быть, — обратился к Марии кузнец. — Отдохните. К утру всё будет готово.
Кузнечных дел мастер был высоким и сильным мужчиной. Его кожа оливкового цвета блестела под светом оранжевого пламени. Каждая мышца на торсе и руках была словно высечена в его теле остриём напильника. Сальные тёмные волосы, собранные на затылке в хвост, покачивались при каждом движении кузнеца, стоило ему только подойти к печи и надавить на меха, чтобы раздуть огонь.
— Я остаюсь, — произнесла Мария, подперев спиной стенку внутри кузницы. — Пожалуйста, не обращайте на меня внимания.
Кузнец смерил её
Работа на Медной горе ни на секунду не прекращалась даже ночью.
— Ты должна поспать.
Мария посмотрела на подошедшего к ней Савву. Будучи совой, он и в самом деле бодрствовал ночью, по праву называясь ночным хищником. В глазах мальчика не было и намёка на сонливость или усталость. Он смотрел на Марию ясным взглядом, полным презрения ко всему, что не вписывалось в его привычный круг жизни.
— Я пролежу, чтобы они ничего не испортили, — фамильяр искоса посмотрел на трудившихся в поте лица кузнецов, — а ты поспи, пока ещё есть время.
Мария поблагодарила Савву, но от отдыха отказалась.
— Ленар и Мелисса спят? — спросила она, не отводя взгляда от своей печи.
— Да. От храпа Ленара не спастись даже у подножия, — поморщившись, произнёс Савва, присоединяясь к Марии.
Он так же, как и она облокотился о стену и скрестил на груди тощие руки. Щёки на его бледном лице тут же порозовели, светлые волосы прилипли к вискам и лбу.
— Как же здесь жарко, — протянул он, посмотрев на ведьму снизу вверх. — Мария, тебе станет плохо, если продолжишь тут стоять. Пойдём наружу, подышим воздухом.
— Нельзя оставлять его без присмотра, — произнесла Мария, кивнув на печь. — От этого лезвия зависит моя жизнь.
— Твоя жизнь зависит не только от этого.
Неожиданно Савва опустил руки и крепко обнял Марию, прижимаясь к ней всем телом. От объятий им двоим стало только жарче, но ни Савва, ни Мария не собирались отстраняться друг от друга. Ведьма погладила мальчика по голове одной рукой, другой же приобняла его за угловатые плечи.
— Я волнуюсь за тебя, Мария, — прошептал Савва. — Я не хочу смотреть на то, как ты себя мучаешь. Своим упрямством ты себе только хуже делаешь. Пожалуйста, пойдём наружу, там прохладно.
Мария видела, как её фамильяр дрожал в её объятиях. Её усталость могла сказаться и на Мелиссе, и на Ленаре. В ближайшее время им предстоял долгий, изматывающий путь, и в словах Саввы была толика истины: она упряма и её упрямство могло негативно сказаться как на ней, так и на всех её фамильярах.
— Если только ненадолго, — выдохнув, произнесла она, и Савва разжал свои руки.
Снаружи и правда было прохладно. Приятный ветерок гулял на вершине Медной горы, остужая порозовевшие лица Марии и Саввы. Мальчишка раскинул в стороны руки и глубоко вздохнул. Он закрыл глаза, позволяя природной магии пройти сквозь его тело и наполнить его силами.
— Мария, тебе ведь лучше, да? — спросил он у ведьмы, широко ей улыбнувшись. — Гляди, какой отсюда вид! Ты видишь?
Мария не стала говорить о том, что в темноте её зрение не было таким же хорошим, как у Саввы. Она лишь кивнула ему и подняла вверх голову, смотря на россыпь белых звёзд, усеявших ночное небо.