Ведьма с высшим юридическим

— Ну, вот я и дома! — симпатичная стройная брюнетка среднего роста в модном брючном костюме и лаковых туфлях на средних, но эффектно оформленных каблуках, буквально ввалилась в прихожую с целым ворохом разноцветных пакетов и прижимая к себе охапку цветов. Она попыталась, не выпуская букетов, дотянуться до выключателя, но в темноте на что-то наступила. Что-то оказалось котом, который с громким и на редкость противным воем рванул в комнату, а женщина едва не растянулась во весь рост, с громким матом рассыпав по полу цветы и пакеты.

— Хорошо хоть додумалась шпильки не одевать — сейчас бы точно лежала на полу, инвентаризируя травмы, — прокряхтела Соколова Татьяна Эдуардовна, осторожно разуваясь и включая в прихожей свет.

Чертыхаясь и поминая злым

тихим словом кота и всю его родню, Татьяна Эдуардовна собрала рассыпанные цветы и, махнув рукой на пакеты, прошла в гостиную. Там, сложив цветы на овальный, полированный стол, она начала туда же составлять вазы или то, что могло их заменить (например, подаренный коллегами на какой-то праздник вычурный глиняный кувшин). Напевая популярную песню и пританцовывая, Татьяна Эдуардовна расставляла цветы по вазам и прочим сосудам. Цветов было много, цветы были разные. Яркие герберы — от подружек по институту, официальные розы — от руководства благотворительного фонда, необычное сочетание ярких астр и нежно-розовых небольших розочек — от Маринки и ещё букеты от коллег и клиентов за разные годы.

Татьяна снимала с букетов обёртку и, перемешивая, компоновала в новые сочетания. Порой они были причудливы, так как настроение у женщины было игривое. Или, может, игристое, учитывая количество выпитого за день шампанского.

Пятьдесят лет бывает не каждый день! Отмечать шумно с гостями она будет через три дня в субботу. Для этого уже забронирован большой коттедж на новой популярной турбазе. А сегодня её поздравляли коллеги, разные официальные лица и, конечно, подруги детства и юности, которые презрев её призывы к благоразумию, явились к семнадцати часам в офис её небольшой, но весьма известной юридической компании. Они принесли торт, закуски, много шампанского и отличное настроение. Вот и сейчас голова кружилась от переполняющих эмоций и выпитого шампанского. Поэтому распихав цветы по вазам, а заботливо упакованные в контейнеры подругой детства Маринкой остатки пиршества — в холодильник, Татьяна Эдуардовна по-быстрому смыла косметику, приняла душ и завалилась спать.

Правда уже минут через 30 пришлось встать, чтобы накормить возмущённо орущего кота, о котором в эйфории она просто забыла. Но вот в квартире наступила тишина, и Татьяну Эдуардовну сморил сон.

Надо сказать, что пока она спит, за ней наблюдаем не только мы. Некто задумчиво разглядывает хозяйку квартиры. Он видит моложавую ухоженную женщину с изящными чертами лица и немного пухлыми губами. Темные волосы подстрижены в стильное короткое каре. Он знает, что у неё большие глаза цвета молочного шоколада с длинными, немного загнутыми вверх чёрными ресницами. У неё хорошая фигура, возможно, слегка склонная набрать пару килограмм за праздники, но Татьяна давно научилась с этим справляться и старается держать себя в хорошей физической форме: разные танцы, фитнес, йога, пилатес, конный клуб. Чего только она не перепробовала за эти годы. Даже курсы самообороны и скалодром за компанию с подругами

Он закрыл глаза и вспомнил всё, что узнал о Татьяне. Таня родилась в достаточно обеспеченной семье. Отец был востребованным хирургом, мать — пианисткой. Она была единственным ребёнком у своих родителей. Семья была дружная, в ней царила атмосфера взаимной любви, заботы и уважения. Увы, счастье не продлилось долго. Татьяне было тринадцать лет, когда погибли родители. Опеку над ней взяла сестра отца — тётя Клара. Не успела Татьяна прийти в себя, как тётя Клара вместе со своей дочкой Соней, которая была младше Тани на два года, уже въехали в их шикарную пятикомнатную квартиру в престижном районе и начали наводить там свои порядки, а сама она оказалась в интернате. Нет, это не был детский дом или интернат для проблемных детей. Это была достаточно высокого уровня школа — интернат, где в основном учились дети состоятельных родителей, которым было некогда ими заниматься или не очень хотелось.

На каникулы тётушка под предлогом заботы о Танином здоровье, отвозила к бабушке по отцу (своей матери), которая круглый год жила в дачном посёлке далеко за городом. Бабушка жалела внучку, старалась как-то её порадовать, готовила её любимые блюда, дарила подарочки. Но был один неприятный момент в их отношениях с бабушкой. Баба Агриппина была слишком сильно привязана

к своей дочери. Она и раньше всё время продвигала интересы тёти Клары, просила постоянно у Татьяниного отца для неё помощи и участия в её делах. Потеряв же сначала мужа, а потом и сына, она воспылала к Кларе избыточной всепрощающей любовью, оправдывая её поведение в отношении внучки. «Ты должна быть благодарна Кларе за то, что она, имея свою дочь, взвалила на себя заботу о тебе». Хотя Татьяна никак не могла взять в толк, что же такое взвалила на себя тётя Клара кроме комфортной жизни в их квартире и распоряжения чужим имуществом.

С бабушкой же по материнской линии — педагогом по вокалу Маргаритой Романовой — удавалось только перезваниваться. Она жила в другом городе. В интернате встречи не позволялись, а на каникулах всё устраивалось таким образом, что даже если о встрече удавалось договориться, что-то обязательно происходило такое, что её приходилось отменять.

Бабушка Рита рассказывала Татьяне, что она хотела оформить опеку на себя, так как она всё-таки прямая родственница, но неожиданно появилась тётя Клара со своей кандидатурой и развила бурную деятельность. На фоне переживающих тяжёлую потерю бабушек, она выделялась своей активностью и напором. И, как ни странно, её поддержал поверенный отца. Так в руках у тёти Клары кроме девочки Тани оказались две квартиры, дача в хорошем посёлке, две новые дорогие машины и банковские счета.

В интернате педагоги и психологи делали всё возможное для того, чтобы дети не чувствовали себя брошенными. С утра и до ночи их занимали в кружках и секциях, возили на экскурсии, приглашали интересных гостей, устраивали праздники и исторические реконструкции. Они старались дать возможность детям проявить свои способности, сформироваться и окрепнуть как личности. Образование там давали действительно хорошее. ЕГЭ Татьяна сдала на высокий балл и, получив на руки аттестат и все свои документы, она рванула домой. Но в родительскую квартиру так и не попала. Открывшая на звонок дверь сестра Соня в резкой форме ей объяснила, что она тут не живёт, квартира и всё имущество принадлежат им с матерью. А она — Татьяна — должна быть им благодарна за то, что столько лет они тратили деньги не её образование. Но теперь их обязательства перед ней закончены, и она может идти куда хочет. А здесь ей не рады. А под конец «добила» её, сладким голосом рассказав, что поверенный её отца теперь муж тёти Клары и жаловаться она может даже не пытаться. А если начнёт доставлять им проблемы — то окажется быстро в психушке.

Сказать, что Татьяна была в шоке — это ничего не сказать. Она имела представление об имуществе, которое должна была унаследовать. И как вообще такое могло произойти, чтобы оно вдруг стало чужим? Ситуация не укладывалась в голове. Она сидела на ступеньках в подъезде и даже не плакала — настолько всё казалось нереальным, что хотелось проснуться и понять, что это всего лишь сон.

Там и нашла её соседка — бойкая сердобольная старушка, которая увидев, в каком она состоянии, буквально затолкала её к себе в квартиру и напоила душистым чаем с восхитительными пирожками. Так Татьяна познакомилась с Антониной Павловной Малышевой — легендой местного сыска и юристом с запредельным стажем.

О жизни Антонины Павловны можно было писать книги и снимать захватывающие сериалы. В молодости она работала следователем в милиции, затем — в КГБ. Там она прославилась как сильнейший аналитик, способный видеть и учитывать мельчайшие детали и подробности, которые рано или поздно играли свою значимую роль в раскрытии дела. Её логические построения были безукоризненны и просты. Выйдя рано на пенсию, она продолжила карьеру юриста уже в качестве судьи, потом ушла в адвокатуру. С возрастом, когда адвокатская практика, связанная с судебными заседаниями, стала её тяготить, она перешла на оказание юридических консультаций. Кроме того, многие годы она преподавала в высшей школе милиции, консультировала следственные органы (в основном её приглашали бывшие коллеги и ученики), и даже участвовала в некоторых операциях, оставаясь в базах как агент Шерлок. В свои семьдесят два года она продолжала преподавательскую и консультационную деятельность, которую уже сильно ограничила и, для куража, как она сама говорила, иногда принимала участие в расследованиях в роли безобидной старушки.