Ведьма (Сборник)
Шрифт:
— Вы ведь шутите, клянусь святым Рэем, не правда ли? — воскликнул Зейн Горт и протянул к горлу девушки свои угрожающе расставленные клешни.
Няня Бишоп побледнела. Гаспар шагнул вперед и попытался раздвинуть клешни, но Зейн сам уже опустил их.
— Повторяю, — размеренно сказал робот, — что считаю ваши слова всего лишь неудачной шуткой. Переделывать робота с целью изменения поведения — это преступление, намного превышающее посягательство на человеческий мозг! Наше сознание так легко изменить, что даже намек на это
— Ну-у, я прямо не знаю, Зейн, просто теряюсь, — робко начала няня Бишоп, искоса поглядывая на Гаспара. — На первый взгляд вы и мисс Розанчик не слишком подходите друг для друга… Правда, в старину у людей существовало правило, что волевой и умный муж прекрасно ладит с красивой, но глупой женой, но я в этом как-то не уверена. Психометрист Шейрон Розенблюм утверждает, что брак удачен либо при полном равенстве интеллектов, либо тогда, когда муж умнее на тридцать процентов. А вы, Гаспар, не могли бы поделиться с нами опытом? Насколько глупа была Элоиза Ибсен?
Гаспар стойко выдержал этот укол.
— Извини меня за прямоту, Зейн, — спросил он, — но цель твоих ухаживаний за мисс Розанчик — стремление к браку с ней?
— Разумеется, я не безгрешен, — смущенно ответил робот, — но я думаю только о браке! Друзья, я буду с вами откровенным: многие роботы не сторонники строгой нравственности, особенно если подворачивается удобный случай. Да и кто им судья? Но я создан по-другому. Я не испытываю полноты чувства, если оно не связано с единством мыслей, настроений и поступков, короче говоря, с семейной жизнью! К тому же у этого вопроса есть и практическая сторона. Я обязан учитывать реакцию своих читателей. Герой книг Зейна Горта, бесстрашный доктор Вольфрам, неизменно верен своей единственной роботессе! На его пути то и дело возникает Серебристая Вилия, неотразимая обольстительница, однако в конце концов он всегда возвращается к Золотистой Бланде, своей нежной супруге!
— Послушайте, Зейн, — вдруг спросила няня Бишоп, — а вам не кажется, что мисс Розанчик старается выглядеть глупее, чем она есть на самом деле? Наши роботессы — я хочу сказать, женщины — нередко прибегают к подобной уловке, чтобы польстить интересующему их мужчине.
— Вы считаете, что это возможно? — возбужденно спросил Зейн. — Клянусь святым Станиславом, так оно и есть! Огромное спасибо, мисс Бишоп. Теперь я знаю, как себя вести.
— Не стоит благодарности, Зейн. А ее пуританство пусть вас не тревожит. Все мы пуритане до поры до времени. Ну а теперь я должна заняться моими кругляшами. Пора их переставлять.
С этими словами она бросилась к яйцеголовам и начала торопливо и безо всякой системы переставлять их. При этом яйцо всякий раз оказывалось наклоненным не так, как прежде.
— Зачем она делает это? — спросил Гаспар.
— Новое положение меняет давление в мозговых тканях и создает ощущение разнообразия. По крайней
— Цуккерторт?
— Да, доктор Цуккерторт создал целый свод правил, регулирующих как уход за яйцеголовами, так и общение между ними — так сказать, священные законы Яслей.
— Няня Бишоп… — вдруг нерешительно произнес Зейн Горт. — Нельзя ли мне… подержать одного?
Девушка посмотрела на него с недоумением и вдруг широко улыбнулась.
— Ну конечно! — сказала она, протягивая ему очередную яйцеголову.
Зейн прижал серебристое яйцо к своей мощной вороненой груди и начал нежно его покачивать, напевая «Колыбельную» Шуберта.
— Дай-ка его мне, — сказала няня с легкой тревогой. — Это ведь не младенец, а глубокий старик.
Зейн кивнул, послушно положил яйцо на подставку и обвел остальные яйцеголовы внимательным взглядом.
— Старики они или младенцы — все равно. Ведь они — своего рода мост между людьми и роботами.
Внезапно за дверью послышались бессвязные вопли, истерический визг и звук бегущих ног. В Ясли стремглав влетела мисс Розанчик, в ужасе увернулась от клешней Зейна Горта и с рыданиями упала на грудь няни Бишоп, которая пошатнулась, но стойко выдержала эти судорожные алюминиевые объятия.
Вслед за мисс Розанчик в Ясли ввалился, с трудом держась на ногах, папаша Зангвелл. Размахивая кадуцеем, он хрипло провозгласил:
— Изыди, заклинаю тебя Анубисом! Роботам из прессы вход запрещен!
— Зангвелл! — властно крикнула няня Бишоп и, когда он покорно повернулся к ней, продолжила ледяным тоном: — Убирайся-ка отсюда, пока ты не проэтилировал весь воздух и твое дыхание не отравило яйца. Это не робот из прессы. У тебя просто белая горячка.
— Мисс Бишоп! — жалобно возопил папаша Зангвелл. — Вы же сами еще вчера велели мне гнать в три шеи роботов, которые из прессы…
Тут его блуждающий взгляд упал на мисс Розанчик и, впервые разглядев ее как следует, он простонал:
— Розовые роботы! То слоны, то фараоны, а теперь еще и роботы!
Он вытащил из кармана огромную фляжку, размахнулся, словно намереваясь отшвырнуть ее в сторону, затем поднес ко рту, сделал глоток и, шатаясь, вышел.
Няня Бишоп осторожно освободилась из объятий мисс Розанчик.
— Успокойтесь! — приказала она. — Что случилось в «Рокет-Хаусе»?
— Насколько мне известно, ничего, — обиженно сказала мисс Розанчик. — Просто меня напугал этот пьяный старикашка.
— Вы обещали Зейну присмотреть за Полпинтой и остальными мудрецами.
— Это верно, я что-то такое говорила, — отозвалась роботесса тем же тоном, — но мистер Каллингхэм сказал, что я мешаю, и велел мне выйти, а мистер Флэксмен попросил меня встать у двери со сломанным электрозамком и проследить, чтобы их не беспокоили… Но я неплотно прикрыла дверь, чтобы следить за ними…
Мисс Розанчик умолкла, поколебалась и затем продолжала:
— Знаете, мисс Бишоп, там действительно ничего не случилось, но мне кажется, что «Рокет-Хаус» не слишком подходящее место для ваших питомцев.