Ведьма тебе в помощь

Эльвет

Черт! Проспала!

Я едва не свалилась с кровати. Вовремя успела произвести нехитрое действо рукой и пропищать «левиа морта», благодаря чему зависла в паре сантиметров над ковром. Неужели опять не сработал будильник? Я же ставила вчера вечером. Ерунда какая-то.

Быстренько собравшись и припудрив нос, а точнее прыщик на носу, чтобы клиенты не пугались, помчалась в кухню, где меня встретила как всегда недовольная матушка. По утрам

ее настроение последние десять лет не меняется, оно стабильно плохое. Увы, сегодня мне не удастся избежать доброй порции ее недовольства жизнью в мире простых людей. И действительно, только я села за стол с тарелкой хлопьев, как началось.

– Будь проклят твой отец. Будь он трижды проклят! – опустилась на стул и с видом мученицы уставилась в окно. – Надеюсь, ему там сыро, холодно и голодно. Ненавижу. Презираю. У нас было все, был дом, доброе имя, друзья, уважение. А теперь ничего. Как я устала жить в этой никчемной реальности, как устала смотреть на этих…

– На этих людишек без чести и достоинства, – продолжила я утренний манифест мамы.

– О да, а ты еще решила уподобиться этим людишкам. – Вот и на меня переключилась. – Как можно так безответственно относиться к своей силе? Убивать ее в рутине! Без тренировок!

– Прости, мам, но я опаздываю.

Что ж, позавтракаю по дороге. Шаурма мне в помощь. В отличие от матушки я всем довольна. Мне нравится жить в мире людей, и я вовсе не чувствую себя здесь ущемленной или потерянной.

– И снова сбегаешь. Удивляюсь тебе, ни поговорить с матерью, ни успокоить, ни поддержать. Ты вся в него. Крус тоже вечно сбегал, стоило мне заговорить о чем-то важном.

– Мама, я тебя очень люблю, ценю и уважаю, но твой разговор о важном повторяется изо дня в день. А у меня работа, которая нас, между прочим, кормит.

– О да, ты себе выбрала одну из самых неблагородных профессий.

– И об этом мы тоже неоднократно говорили. Так к чему повторяться? Все, родная, – подошла к ней и чмокнула в щеку, – хорошего дня. А я убежала.

Так, телефон, зарядка, карта, проездной. Все на месте. И я поспешила прочь из квартиры. Мое небольшое ателье должно открыться вовремя, чтобы я успела обслужить всех. Людей днем, не людей после заката. Я швея, а еще ведьма и некромантка в одном лице. Повезло мне, унаследовала от родителей магию самого разного толка. Потому-то матушка и сокрушается, обидно ей, что способности дочери простаивают. Зато я вполне собой довольна.

Конечно, без магии дело не обходится, все-таки заказов порой набирается столько, что заклинание раздвоения мое единственное спасение. Можно было бы, конечно, найти помощницу, но уже пробовала, и мне не понравилось. Помощники нужны, чтобы помогать, но никак не для того, чтобы тратить трудочасы на просмотры сериалов и общение в соцсетях. К сожалению, все три сменщицы, какие были, плевать хотели на работу. В итоге отдуваться перед недовольными заказчиками пришлось, естественно, мне. И закончилось все потерей некоторых клиентов.

Помчалась я по направлению к метро. Еще

одно особенное место лично для меня. Каких только людей не встретишь в подземке! А я очень люблю наблюдать. И как бы невзначай дотрагиваться до одежды пассажиров в добром расположении духа. Не подумайте чего лишнего, это не фетишизм, это мой дар. Через одежду я чувствую эмоции людей. Иногда даже получается увидеть то, чем человек занимался в момент максимального накала эмоций. Правда, случается это нечасто и выглядит некой вспышкой. Для лучшего и продолжительного эффекта необходимы тренировки. Но я не вижу в этом необходимости. Тем более далеко не все эмоции хочется пропускать через себя, не все хочется видеть и знать.

До ателье добралась за час с небольшим. Подбежала к двери взмыленная, измятая, истыканная локтями и все-таки успела открыться вовремя. А меня тем временем уже дожидался первый клиент. По утрам в основном приходят пожилые люди и матери с детьми. Сегодня, например, пришла бабушка лет под восемьдесят, притом одета была стильно: серое пальто из букле с вкраплением белой и черной нити, фетровая шляпка, черные полусапожки. Да уж, такие бабули явление редкое.

– Можно? – поднялась она со скамейки.

– Конечно, конечно, заходите, – скорее перевернула табличку за стеклом надписью «Открыто» к улице.

И пока я снимала с себя куртку с шапкой, пока запускала швейную машинку с оверлоком, дама смиренно ожидала у стойки, наблюдая за мной во все глаза.

– Доброе утро! – наконец-то подошла я к бабуле. – Чего желаете?

– Доброе, дорогая, – сразу расплылась та в улыбке. – У меня случилась настоящая неприятность, – и достала из сумки небольшой пакетик, – порвала свой любимый шарф, – положила на стол и достала оттуда кашемировый шарф. – Он мне очень дорог. Подарок супруга, да пребудут с ним ангелы. – Улыбка наполнилась грустью. – Можно ли с этим что-нибудь сделать?

Я, в свою очередь, развернула шарф. Действительно, дырка приличных размеров, но хорошо, что у самого края. И, кажется, я уже знаю, что делать.

– Можно.

Ого, сколько же тепла в этом шарфе! Обожаю вещи, пропитанные добротой, любовью. Как ни печально признавать, положительным эмоциям в современном мире остается все меньше места. Гонка, конкуренция, финансовые долги, мысли о хлебе насущном удручают людей, травят душу негативом. Оттого и вещи ко мне попадают зачастую пропитанные страхом, печалью, отчаянием. Лишь детская одежда по-прежнему полнится радостью.

– Ох, как вы меня только что обрадовали! – Старушка погладила пальцами шарф. – И когда я смогу забрать его?

– Думаю, уже завтра к вечеру.

– Замечательно. Сколько будет стоить ваша работа?

– Двести рублей. Оплата по факту.

– Хорошо. До скорой встречи, милая Эль.

– Эля, я Эля. – Как странно. Почему она назвала меня Эль, когда на бейджике написано Эля?

– Простите мою бестактность, но вам совсем не подходит это имя. В нем слишком мало волшебства, – и снова широкая улыбка.