Ведьма
Шрифт:
Он развернулся, готовый вскрикнуть, и с перерезанным горлом упал на солому.
Изабо, юная жена молодого Жана, сочувственно посмотрела на конюха, затем поманила молодого человека в черной с серебром кольчуге и сказала убийце из рода Каор:
— Иди, и да хранит тебя Богиня.
Резня началась.
— Черный огонь! — говорил остальным Жеро. — Все случилось из-за того, что мы не хотели отдавать секрет Черного огня… Все думали, что его тайна была утрачена со смертью Жана, моей смертью, но я не умер… Я уехал в Нормандию, нашел других, таких
— Да, да, — шептал Лоран, вглядываясь в место, куда не было доступа Майклу и Илаю. — Я вижу то, что видел мой сын. Я знаю. — Разлагающийся труп герцога смотрел на потомков. — Наконец я разделю с вами секрет Черного огня, и мы воспользуемся им на Медовую Луну, чтобы навеки уничтожить род Каор.
— Как быть с моим младшим сыном? — спросил Майкл.
Лоран презрительно взглянул на колдуна.
— Ты ведь нарочно настроил его против себя, чтобы укрепить его магические способности.
Илай от удивления раскрыл рот, а Майкл рассмеялся.
— У меня получилось, правда? Он так хотел защитить этих ведьмочек, что сам узнал секрет Черного огня!
— Если он вернется к нам, я сохраню ему Жизнь, — задумчиво произнес Лоран.
— Ты сохранишь жизнь всем нам, — небрежно сказал Майкл. — Мы нужны тебе, Лоран. В этом мире у нас есть телесная форма, а у тебя — нет, так что…
Деверо-призрак усмехнулся.
— Посмотрим. В Медовую Луну все станет ясно.
На Медовую Луну сестры решили уехать из города. Потом к ним домой прибежал запыхавшийся Томми.
— Я нашел это на кровати, когда вернулся домой из школы, — испуганно сказал он.
«Это» оказалось птичьим клювом, обернутым в плющ. К нему прилагалась записка:
Отдай Холли, если хочешь, чтобы она выжила.
С другой стороны записки была еще одна.
Предводитель Мятежного ковена приветствует предводительницу ковена Каоров.
Вступайте в игру. Мы придем и поможем вам.
Ж.Д.
— Записку написал Жеро или Жан? — спросила Аманда.
— И можно ли ему доверять? — задумалась Николь. — Изабо его предала, и он поклялся отомстить. Он шел за ней через пространство и время, и я даже не знаю, на что он будет способен, когда найдет ее. Особенно в Медовую Луну.
— Записка от Жеро, не от Жана, — сказала Холли.
«Он любит меня?»
Друзья переглянулись.
— Ты главная, — кивнул Томми. — Мы сделаем все, что ты скажешь.
— Мы? — переспросила она.
— Да ладно, мы вместе делали лабы по химии — страшнее ничего не может быть.
— Спасибо, Томми, — горячо ответила она, — нам пригодится любая помощь.
Вступить в игру. Ну что ж.
На
Три дня назад позвонила tante Сесиль, сказала, что едет из аэропорта и… пропала.
…и рубит он во сне врагов и видит
Испанские клинки, бои и кубки
Заздравные — в пять футов глубины;
Но прямо в ухо вдруг она ему
Забарабанит — вскочит он спросонья…
Холли резко выпрямилась, сердце колотилось от страха. Аманда подтолкнула ее локтем бок.
— У тебя транс? — прошептала она, и Холли перепугалась еще сильнее.
— Не знаю, — одними губами ответила она.
…испуганный,
Прочтет две-три молитвы
И вновь заснет…
Меркуцио явно переигрывал.
…Все это — Меб. А ночью
Коням она же заплетает гривы…
Лошади. Ей вспомнилась конюшня, заполненная людьми и лошадьми, — не в Сан-Франциско, где-то в другом месте.
В замке Деверо.
Сердце колотилось, все тело покрывала испарина.
На сцене Ромео декламировал:
…предчувствует душа, что волей звезд
Началом несказанных бедствий будет
Ночное это празднество…
— Я этого не допущу, — прошептала Холли.
Аманда кивнула и снова обратила глаза на сцену, где вот-вот должна была появиться Джульетта. Ричард сидел с другой стороны от Аманды, не говоря ни слова, но Холли видела, что по его лицу бегут слезы. Томми вызвался побыть реквизитором. Его внезапный интерес к театру приписали тому, что он влюбился в Николь и хочет быть поближе. Холли навела чары, чтобы усилить такую иллюзию.
Из Николь вышла потрясающая Джульетта. Глаза, горящие страстью, совершенно преображали ее лицо.
Одна лишь в сердце ненависть была —
И жизнь любви единственной дала.
Не зная, слишком рано увидала
И слишком поздно я, увы, узнала.
Но победить я чувство не могу:
Горю любовью к злейшему врагу.
— На удивление уместные слова, — прошептала Аманда, — даже жутко.