Ведьмак с Марса 3
Шрифт:
— Самому стать чудовищем? — с горькой усмешкой закончил за него принц. — Лишиться разума? Стать ходячим домом для паразита?
— Обрести возможности, о которых и мечтать не мог, — парировал Магнус. — И в твоём случае я бы говорил не о паразите, а о симбионте.
Он достал откуда-то пробирку, в которой Винсент уловил слабое золотистое мерцание.
— С ним вполне можно договориться. Примешь его — сможешь на равных противостоять Ведьмаку. Только тогда твой реванш будет иметь хоть какой-то смысл, потому что у тебя появится
Под испытующим взглядом Феликса Винсент незаметно поёжился.
Перспектива была заманчивой. Очень заманчивой. Вернуть лидерство и с ним Снежану… Но что, если Магнус всё-таки лжёт? Или, скажем так, что-то недоговаривает? Почему он не предложил симбионта — или всё-таки паразита? — брату? Или у того тоже иногда бывают золотые глаза с чёрными вертикальными зрачками?
Что, если с ним говорит никакой не Феликс Магнус, а тот самый инопланетный паразит? Который через принца Гарсия пытается подобраться к его отцу-королю?
Винсент мотнул головой, отгоняя дурные мысли. Да ну, ерунда какая-то получается. Зачем Феликсу — или паразиту — предупреждать его о намерениях твари, засевшей в Ведьмаке, если его собственные намерения ничем не отличаются? Он же должен понимать, что принц Гарсия не согласится на симбиоз, если у него будет хоть тень сомнений. Два пришельца с разными мотивами?
Нестыковок в рассказе Магнуса Винс не видел, признаков лжи не находил, но шаг, который ему предлагали, всё равно представлялся очень, очень рискованным…
Он ещё раз мотнул головой.
Феликс понял его жест по-своему.
— Ладно.
Пробирка исчезла так же неожиданно, как появилась, золотистые искорки погасли в полумраке будуара. Вместо неё появилась холодная улыбка.
— Дело твоё. Хочешь барахтаться на самом дне — кто я такой, чтобы тебе это запрещать? У меня времени много, мне Юлий не опасен. Я могу и подождать, пока тебе надоест глотать одно унижение за другим. Или пока до тебя дойдёт, что ситуация уже слишком серьёзная, чтобы и дальше раздумывать. Вот только условия тогда немного изменятся…
У Винсента пересохло в горле. Он подошёл к бару, выбрал бутылку и ухитрился налить вина в высокий бокал, не пролив ни капли. Привычные движения позволили взять себя в руки. Глоток душистой жидкости прокатился по горлу, смывая страх и неуверенность в себе.
— И что же это будут за условия? — с напускным равнодушием спросил он.
— Надоест валяться в грязи — приползай, — усмехнулся Феликс. — Только помни — на коленях. Обязательно на коленях… Да, жетончик оставь. Мне тут понравилось.
Винсент оскорблённо выпрямился.
Так с ним не имел права разговаривать никто. Кем бы он ни был.
На коленях?!
Да скорее Солнце превратится в сверхновую!
Брезгливым жестом швырнув жетон под кушетку — пусть поднимает, — Винс покинул будуар.
Глава 2
Феликс
Когда он получил это тело, то и предположить не мог, что приобретёт так много. Ему нравилось даже имя. Феликс — Счастливчик. О да, это было воистину счастье…
Человеческое тело оказалось неистощимым источником чувств и эмоций, которые стали для него настоящим наркотиком. Биохимия этого организма превосходила всякое воображение, позволяя всё глубже погружаться в восхитительные глубины новых и новых открытий.
Чего стоило одно только чувство вседозволенности…
Нет, он не стремился выделяться, ни к чему было обращать на себя ненужное внимание. Но само понимание, что ему доступно всё, что только мог позволить себе один из Тысячи — а это было много, так много…
Какое наслаждение было смотреть, как разгорается гнев в глазах этого человека, отпрыска короля, и знать, что рано или поздно он сделает то, что ему было сказано. Приползёт на коленях, униженный и сломленный, потому что он, Феликс, и его частица станут для него последней надеждой.
Невозможно победить ведьмака, если ты ему не ровня изначально. Когда Винсент получит частицу Феликса — они победят. С двумя одержимыми не совладает даже Юлий, и предвкушение этой победы пьянило не меньше, чем будет опьянять сама победа. А потом у него появится доступ к самому влиятельному аристократу этой системы…
Феликс поднялся с кушетки, гибко потянулся. Под ногами тускло блеснул кругляш жетона, стилизованный под древнюю золотую монету. Номинал означал количество оплаченных часов. Всего три — не так уж много, но и не мало. Достаточно, чтобы получить долю невероятных ощущений.
А если их окажется недостаточно — что ж, можно будет и продлить.
Он улыбнулся и потребовал в номер девушек. Для начала троих.
Далеко Винсент уйти не смог. Он явно надеялся, что на сегодня разговоры окончены, что хотя бы до завтрашнего дня он меня не увидит — это читалось на его лице так отчётливо, что даже транспарант с метровыми буквами «Ведьмак, свали нахрен!» не был бы более красноречив. Всего мгновение, но я этой вспышки эмоций не пропустил.
— Поговорим? — почти миролюбиво предложил я, отлипая от какой-то статуи фривольного вида и оказываясь у него на пути. Почти — потому что желание оторвать ему ноги и руки никуда не делось. Я только отложил его на некоторое время в сторону.
Принц сделал морду кирпичом и попытался пройти мимо, как если бы я был пустым местом. Что ж, придётся прибегнуть к урокам, полученным у Царя…
Едва заметно изменилась осанка, поза, стал другим взгляд, налились внутренней силой черты лица… Камера не засекла бы этих перемен — до техники, способной засекать изменения в человеческой ауре, в этом будущем ещё не додумались.