Ведьмак в теле Маркиза 2

Скабер Артемий

Дольше всего пришлось повозиться с Руриком. Старик держался молодцом во время перехода, но сейчас его тело нуждалось в серьезном восстановлении. Я методично работал с каждой мышцей, каждым суставом, каждой связкой.

И тут обнаружил странность — в груди Рурика, справа от сердца, находилось необычное образование размером с небольшое яблоко. Оно напоминало полую сферу, словно кто-то выдолбил в кости идеально круглую нишу. И ни следа магии или элемента — просто пустота.

Я попытался направить туда энергию, но она словно обтекала это место. Попробовал различные подходы — все безрезультатно.

Это явно была не простая аномалия, а нечто большее. Возможно, искусственного происхождения? Но для чего? И главное — как?!

Закончив с Руриком, я еще раз проверил остальных. Теперь их организмы работали эффективнее: дыхание стало глубже, сердцебиение ровнее, мышцы расслабились. Они могли наконец-то по-настоящему отдохнуть.

От потраченных усилий я чувствовал легкое головокружение,, но результат того стоил. Мои люди были мне не просто спутниками — за время путешествия они стали чем-то вроде семьи. И теперь, когда во мне проснулась эта новая, темная сила, я чувствовал еще более острую потребность защищать их.

Цапля как раз проснулся, когда я заканчивал. Он молча кивнул, занимая пост у двери, а я наконец позволил себе прилечь. Перед глазами все еще стояло то странное образование в груди Рурика. Очередная загадка в копилку тайн, которые нам еще только предстояло разгадать. Или не разгадать — это уже как повезет…

Я открыл глаза за мгновение до того, как дверь скрипнула, но мои обостренные чувства уловили запах Велькнута еще до того, как он появился в проеме. От него пахло яростью и свежей кровью, которую он тщательно пытался смыть. Однако мое новое обоняние безошибочно улавливало металлический привкус чужой смерти.

Он и его люди молча расположились на сене. В их движениях чувствовалась усталость и напряжение — что-то явно пошло не так.

— Следите! — бросил Велькнут, закрывая глаза. — Если что, кричите.

Я бесшумно подошел к нему — седовласый намеренно устроился отдельно от остальных, словно хотел держать дистанцию.

— Что случилось? — спросил я, понизив голос.

— Ничего! — огрызнулся он, не открывая глаз, но я чувствовал, как напряглось его тело.

— Ты своим людям можешь врать… Мне не надо, — моя рука привычно легла на рукоять меча. В тусклом свете блеснула сталь, когда я лишь немного вытащил клинок из ножен.

— Что ты хочешь услышать? — он приоткрыл один глаз, в котором читалась смесь раздражения и усталости. — Я заплатил за эту стоянку почти тысячу золотых, а должно быть максимум двести!

— Почему они повысили цены? — продолжил я допрос.

— Из-за девки! — его голос снизился до шепота, пропитанного горечью. — Целка она. Знаешь, сколько такая может стоить?

— И сколько же? — поинтересовался я, чувствуя, как внутри поднимается темная ярость.

— Двадцать тысяч! — Велькнут сглотнул. — За право первой ночи. И потом ее снова можно продать уже тысяч за пять… Дура твоя позволила себя осмотреть местной подстилке. Конечно, дуре хочется, чтобы не только ее драли с утра до вечера. На пенсию, так сказать, уйти рассчитывает.

— Тогда пошли отсюда! — я начал подниматься, но следующие его слова остановили меня.

— Нет… — Он посмотрел на меня с неожиданной серьезностью. —

Ветер поднялся. Оборотней будет больше, и не выдержат твои люди нашей погоды.

— Почему у тебя руки в крови? — я быстро сменил тему, хотя уже догадывался каков будет ответ.

— Пришлось убить двоих, самых непонятливых. Он почему-то решили, что могут пойти против меня, — Велькнут накрылся сеном, словно пытаясь спрятаться от разговора. — Глава деревни все уладил и взял деньги… Отвали! Дай отдохнуть.

Я остался сидеть, изредка бросая взгляды на спящую Лилию. Ей лучше не знать о своей «рыночной стоимости». Мои инстинкты кричали о необходимости немедленно уходить, но снаружи действительно разыгралась настоящая буря.

Ветер завывал в щелях дома, создавая жуткую симфонию звуков. То низкий утробный рык, то высокий пронзительный вой — словно сама природа пыталась нас напугать.

Цапля машинально дергался при каждом особенно громком завывании, его рука начинала нервно поглаживать рукоять ножа. Рурик, напротив, сохранял внешнее спокойствие — он сидел у двери, положив алебарду на колени, но я видел, как напряжены его плечи. Лилия металась по комнате, словно загнанный зверь, не находя себе места.

Я решил проверить ошейники — дернул свой, пытаясь понять механизм действия. Металл держался крепко, без намека на слабину. Попытался призвать магию — она рассеивалась, не успев покинуть тело, словно вода, которую впитывал морской песок. Но с элементом все работало иначе — он свободно тек по каналам.

Я активировал меч одним только элементом — клинок засветился слабее обычного, но даже этой силы хватило бы, чтобы преподать урок всем местным похотливым ублюдкам.

Закрыв глаза, я сосредоточился на окружающих запахах. И тут же пожалел об этом — вонь оборотней становилась все сильнее. Их было много, очень много. Десятки, если не сотни тварей приближались к деревне, словно приливная волна смерти.

Хуже всего было то, что я больше не мог принять ту форму, что была у меня после того, как кровь Виктории впиталась в мое тело. Драгоценный ресурс был полностью израсходован, как и одна из двух карт «жизни». В другой ситуации я бы сильнее переживал о потере таких ценных инструментов, но сейчас меня беспокоило другое.

Внутри росло темное, неконтролируемое желание убивать. Не слепая ярость, нет — холодная, расчетливая жажда крови, требующая утоления. Я сдерживал её потоками элемента, но она становилась все сильнее, словно живое существо, пытающееся вырваться на свободу, и как долго я смогу ее контролировать было под вопросом.

Все указывало на тело Аларика. Что-то было в нем, какая-то тайна, которую я пока не мог разгадать…

Ветер усиливался, принося с собой новые запахи крови и смерти. В тусклом свете я видел напряженные лица своих спутников. Они тоже чувствовали приближение опасности, хоть и не так остро, как я. Нам предстояла долгая ночь.

Дежурства сменяли друг друга. После нас поднялись люди Велькнута. Я заметил, как Айварс бросает жадные взгляды на Лилию, но это вполне обычное дело для мужчины, долго лишенного женского общества. В его глазах горел голод, но он держал себя в руках, и этого было достаточно.