Ведьмин час
Шрифт:
– Вы знаете? – часовщик вскинул удивленный взгляд, а потом посмотрел на Агату. В его глазах почти сразу появилось понимание. – Что ж, это все упрощает. Эванна Коллинз давно промышляла в этом городе…
– Но вы до недавнего времени не думали вмешиваться, не так ли? – резко спросила Агата.
– Разве это моя обязанность – ловить и уничтожать темных ведьм? Я простой слабый чародей, а не какой-то безымянный великодушный герой, который готов положить жизнь за идею очищения мира от всевозможного
Агата хотела поморщиться, но передумала. По сути, часовщик был прав.
– Чародей? – спросил Ньюман, поворачиваясь к Агате.
– То же, что и ведьма, только мужчина, – пояснила она.
– Итак, вернемся к теме, – сказал Ньюман и снова посмотрел на Бекера. – Вы уверены, что именно Эванна Коллинз навредила вашей жене?
– Конечно, – Бекер фыркнул. – Пусть я и слабый чародей, но в свое время меня научили находить следы магического паразитизма. К сожалению, я вспомнил об этом слишком поздно.
– Магический паразитизм? – Ньюман снова повернулся к Агате.
– Это форма проклятия, которая позволяет проклинающему тянуть жизненную силу из своей жертвы. Обычно концом такого взаимодействия становится смерть проклятого.
– Это можно сделать незаметно?
– Да, – Агата кивнула. – Проклятый постепенно становится слабее, перестает есть, потом пить и в конце концов умирает. Похоже на естественную смерть от старости.
– Зачем ей тогда девочка? – уточнил Ньюман, вспомнив пленницу.
– Полагаю, Коллинз стало мало. Все-таки много у пожилых людей не возьмешь, их срок и жизненная сила и так подходят к концу.
Ньюман задумался. В принципе, в этом был смысл. После встречи с маленькой Эйлой он узнавал о ее матери – Айне Гамес. Женщиной та была довольно непримечательной, предпочитала вести замкнутый образ жизни, и у нее не имелось влиятельных родственников или друзей. Она и ее дочь были идеальными жертвами, о которых после смерти никто не вспомнит.
– Кинжал, – продолжил Ньюман допрос, вернув свое внимание Бекеру. – Расскажите мне о нем больше.
Мужчина с любовью посмотрел на свое творение.
– Я знал, какой изворотливой могла быть Коллинз, – сказал он, – поэтому сделал этот артефакт. Он не оставил ведьме ни шанса на спасение.
– О чем вы?
– Темные существа могут быть очень… изобретательны, господин дознаватель, – устало произнес часовщик. – Для некоторых даже смерть не конец.
Глава 42
– Этот артефакт не позволил ведьме прицепиться к кому-либо или чему-либо. Это они умеют делать хорошо. Он позаботился о том, чтобы она отправилась сразу в загробное царство.
Агата выдохнула.
– Вы утверждаете, что погибшая была хитрой, – снова заговорил Ньюман. У него насчет всего этого дела
Бекер скривился.
– Коллинз – ведьма. Одна из худших темных. Но несмотря на это, она все еще женщина.
Ньюман замер, осмысливая сказанное.
– Вы соблазнили ее?
– А что не так? – невинно спросил Бекер. – Как только моя Агнесс умерла, я сразу понял, что в деле замешана ведьма. Найти ее по следу было трудно, но у меня получилось. Тогда я начал… ненавязчиво делать ей комплименты. Когда оружие было готово, я встретил Эванну в булочной. Мы разговорились, и она пригласила меня на ужин. Я не стал отказываться. Вечером я не упустил возможности нанести удар.
– Это очень… продуманно, – поделилась мыслью Агата, не зная, как реагировать.
– Я чародей, мисс Чемберли, я не прощаю. У вас остались вопросы? – поинтересовался Бекер. – Время уже позднее, мне хотелось бы собраться.
– Последний. Откуда вы узнали о других смертях? Ваша жена могла быть единичным случаем.
Вместо ответа часовщик встал. Ньюман сразу напрягся.
– Не волнуйтесь, господин дознаватель, я не собираюсь убегать. Как думаете, почему я сказал вам, у кого Коллинз взяла кошку?
Аластер нахмурился, наблюдая, как Бекер подошел к комоду и открыл один из верхних ящиков. Оттуда часовщик достал изящную записную книжку, кокетливо украшенную кружевами.
– Прошу.
Бекер положил книжку на стол перед Ньюманом, тот подозрительно осмотрел вещицу, а потом все-таки осторожно взял.
В книге обнаружился длинный список имен. В душу Аластера закралось подозрение.
– Я нашел это в ее доме. Она лежала на видном месте. Посмотрите на потрепанные края. Я думаю, ведьма часто открывала ее и любовалась на имена тех, кого сжила со свету.
Аластер посмотрел на мужчину с сомнением. Мало ли что за список вела Коллинз. Это совсем не значило, что…
Его мысли остановились, а взгляд остекленел. Он ощутил, как его сердце болезненно сжалось. А все из-за одного имени, написанного на пожелтевших от времени страницах записной книжки.
Лилиана Ньюман – так звали его мать.
Глава 43
Он ощутил, как из его груди доносится рокот. Тело вспыхнуло жаром, а сознание захватил гнев. Ньюман испытал бессилие. Хотелось рвать, крушить, ломать, но достать виновницу он никак не мог. Это выводило его из себя. В момент, когда он думал, что потеряет себя в обжигающем гневе, Аластер ощутил легкое прикосновение к руке.