Ведьмин камень
Шрифт:
– Кто это?
– Неважно, кто. Важно, что я многое про вас знаю...
– Что за шутки! Мне некогда...
– Подождите, не выключайте телефон. Я знаю, что вы пытаетесь продать перстень. Кстати, вам не принадлежащий.
В трубке зависла тишина. Некоторое время женщина соображала, что ответить.
– Вы кто? – наконец еле слышно спросила она.
– Властелин колец!
Я выключила мобильник и включила «прослушку». «Жучок», сидящий под крышкой бухгалтерского стола, обеспечивал прекрасную слышимость.
– Господи, что это было? – услышала я взволнованный
Кажется, чиркнули спичкой о коробок. Она закурила, значит, нервничает. Прекрасно, нам того и надо. Потом долго не доносилось ни звука. Не знаю, сколько бы это продолжалось, но у бухгалтерши зазвонил телефон.
– Да! – зло крикнула она. – Что?! Это опять вы?.. Да пошли вы знаете, куда?! Вот именно... Нет, не буду... Не ваше дело!
Трубка шмякнулась на аппарат. Ого! Как мы умеем злиться!
Я посидела в машине примерно час, потом снова набрала номер Капитолины и снова донимала ее намеками на ее темное прошлое. Дала понять, что знаю, почему умер больной в ожоговом центре много лет тому назад. Когда я позвонила в третий раз и рассказала, каким способом она убила Андрея Лютикова, бухгалтерша взвыла нечеловеческим голосом. Буквально через четверть часа она вышла из магазина и быстрым шагом направилась к остановке. Она села в маршрутку, идущую на вокзал. Я поехала следом за ней.
Из маршрутки мадам Прищепкина вылезла, несколько изменив свой внешний облик: на глаза она нацепила большие фиолетовые очки, а волосы собрала сзади заколкой. Тем не менее узнать ее не составляло особого труда: при ней остались та же рыжая шевелюра и, несмотря на жару, синий плащ. В очереди к кассе Капитолина Степановна нервничала, оглядывалась по сторонам. Я встала через одного человека от нее. На мне был платиновый парик, серые дымчатые очки и ветровка, в которой бухгалтерша меня еще не видела. Я прижимала к щеке платочек, всем своим несчастным видом показывая, что у меня жутко болит зуб.
Когда подошла ее очередь покупать билет, я слышала, как она, еще раз оглядевшись по сторонам, тихо попросила один до Москвы на ближайший поезд. Потом она буквально побежала к остановке маршрутки, идущей в центр.
Я покинула очередь к кассе, так как в этот момент у меня созрел план. Теперь моей задачей было натравить отца на дочь. Раз они оба так ценят этот перстень, пусть он станет для них яблоком раздора.
Едва я переступила порог дома, как позвонил Витя.
– Полин, я влез... ну, сама знаешь куда. Так вот. Ваша бухгалтерша занимается, похоже, финансовыми махинациями. Я тут показал некоторые документы одной знакомой – она аудитором работает, и она сказала, что мухлюет эта дамочка по-черному. Короче, финансовых нарушений там – тьма. Имей в виду.
– Спасибо, Витя. Учту.
Едва Шило отключился, как я тут же перезвонила Капитолине Степановне с «серой» мобилы.
– Мадам Прищепкина? Вас приветствует аудиторская компания «Статья номер двести». Предлагаю провести у вас аудит...
В трубке послышались короткие гудки. Бросила трубку. Нервничает мадам. Ничего, весь остаток
Кстати, о папашке. Надо бы сообщить ему, что его драгоценная доченька приобрела билет на московский поезд. Пусть поторопится побеседовать с ней, а то как бы колечко не уплыло в столицу. Я взяла мобильник и набрала номер Заворожного...
...Вечером мы с Николаем сидели в его машине недалеко от входа в больницу. Мы высматривали нашего мага-целителя. Теперь, узнав о том, что заветный перстенек может уплыть из его рук, он наверняка предпримет хоть что-нибудь, чтобы забрать его у своей доченьки.
Часов в восемь он вышел из больницы и, прихрамывая (обожженные ноги-то, как видно, еще болят!), направился к остановке маршрутки, идущей в центр. Мы поехали за ним.
– К дочке, что ли, едет? – спросил Николай.
– Должно быть. Посмотрим.
Заворожный действительно вышел на той улице, где жила Капитолина. Он доковылял до ее дома и, оглянувшись, скрылся в подъезде. Мы поставили машину так, чтобы этот подъезд был нам хорошо виден. Теперь оставалось только запастись терпением. Рано или поздно он выйдет, и вот тут нам надо быть готовыми... даже не знаю к чему.
Мы ждали не так уж долго. Был десятый час, начало темнеть. Сумерки опустились на двор, все жители разошлись по домам.
– Скоро он там? – не выдержал Николай.
– Не мешай папочке общаться с дочкой. Может, он ее на путь истинный наставляет, учит, как нельзя себя вести.
– Ага, учит он... Да его самого ...
Но в этот момент в дверях подъезда показалась колоритная фигура Заворожного. Он направился к узкому проулочку, по которому должен был выйти на главную улицу. Мы с Николаем осторожно направились следом.
Удар, который Солдатенков обрушил на голову целителю, был резким и ощутимым. В темноте я это не столько увидела, сколько услышала. Заворожный рухнул. Мы быстро оттащили его к ближайшим кустам, молча обыскали. Нет, я не ошиблась: перстень, как я и ожидала, был при нем. Не зря он ходил к дочурке. Николай забрал его, мы быстро сели в машину и уехали с места происшествия.
Глава 20, заключительная
На другой день я позвонила дяде Сереже и попросила узнать, что известно о случае, произошедшем вчера, поздно вечером на улице Перспективной, в доме восемнадцать. Через час дядя Сережа перезвонил мне и поведал следующее:
– Отравлена бухгалтер супермаркета. В квартире произведен обыск, но там почему-то ничего не взяли. Женщину обнаружил муж, врач больницы, пришедший утром домой с ночной смены. Предположительно ей в чай подсыпали клофелин. Следов взлома нет. Вероятнее всего, женщина сама впустила в дом человека, своего знакомого, с которым потом и пила чай. Сейчас она в реанимации, в состоянии комы. Врачи борются за ее жизнь, но пока ничего неизвестно.