Ведьмин погост

Касатка Янг

— У меня с одними сделки, — я слегка покачала головой. — Другие мне подчинились добровольно. Так или иначе, когда я колдую для себя, нужна плата. Я даю магии свою кровь.

Я встряхнула рукой, кровь уже практически остановилась. То, что не было доступно глазу Ладимира, напилось.

— Итак, воин, — я обошла Ладимира по кругу. — Согласен ли ты на сделку? Ты служишь мне, в конце погибаешь, но твоя невестушка оживает.

— Согласен.

Ни минуты не колебался. Даже не думал сомневаться в своих словах. И тогда я невольно задумалась: «кем же была эта девушка?» Сердце кольнула зависть. Ради меня никто никогда

не будет так рисковать. Никто никогда не станет пытаться защитить меня своей грудью и не умрет за меня. И я захотела обладать Ладимиром еще больше. Он же даже не догадывался о моих мыслях. Все, чего он хотел, это воскресить ту, которую любил больше жизни.

***

Я давала Ладимиру поручения, которые были абсолютно бессмысленными. От нарубки дров до протирания полов. Порой он отправлялся на охоту. Привозил дичь и травы, которые я просила. Он смотрел на меня хмуро, но никогда не говорил ни слова против. Мне было интересно, как далеко он сможет зайти.

Желание проверить, на что еще сможет пойти этот человек, овладевало мной с каждым днем все больше. Он обедал и ужинал со мной за одним столом. Когда он отказывался от еды, мне приходилось заставлять его взять хоть что-то.

День за днем мое любопытство росло все больше. И однажды за ужином я спросила его напрямую, на что он способен пойти.

— О чем ты? — Ладимир слегка сощурил глаза, предчувствуя неладное.

— Если я прикажу убить человека, убьешь? — Я ждала его ответа, затаив дыхание.

— Тебе доставляет удовольствие мучить меня, не так ли?

Я слегка отодвинулась от стола. Хотел ли я его мучить? Нет. Получилось ли так? Да. Мое праздное любопытство заставляло думать Ладимира, будто я насмехаюсь над ним. И это меня очень забавляло.

— Мне интересно, что такого в этой девушке, что ты согласен умереть? Мне интересно, как далеко ты сможешь ради этого зайти? Мне интересны отношения между мужчинами и женщинами в целом, — попыталась объяснить ему я.

— Тебе интересно? Не стоит, ты никогда не найдешь ответы на свои вопросы, потому что тебе всего этого никогда не понять, — он говорил и смотрел на меня свысока, а слово «тебе» буквально выплюнул.

Зря. Он разозлил меня в тот момент. Я не всегда хотела быть ведьмой. И у меня могла бы быть сейчас семья, любящий муж и ребенок. Но у меня отняли право на такое будущее, и Ладимир не имел права мне на это указывать. Я медленно поднялась со своего места. Ярость была такой сильной, что ее почувствовали вороны за пределами избы. Они начали кричать, вновь превращаясь в облако над моим домом. Еще никто из людей не имел право говорить со мной в таком тоне. Это злило, но одновременно будоражило.

— Как же далеко ты сможешь зайти? — слова мои звучали холодно, они осыпались на пол, словно медные монетки. — Давай проверим. Принеси мне сердце Якова.

Я не хотела этого. Конь мне нравился. Но мне хотелось посмотреть на действия Ладимира. На то, какие эмоции будут на его лице, и сможет ли он занести клинок над сердцем своего друга. Ладимир смотрел на меня с нескрываемой злобой и ненавистью. А в моей душе что-то клокотало и просилось наружу. Магия, которая может убить. Но чем же именно была вызвана эта магия? Тогда я не знала.

Ладимир медленно поднялся. Взял со стола нож и пошел во двор. И тогда я осознала, что он действительно убьет коня. Он убьет его

ради своей мертвой невесты. Убьет, потому что мне стало любопытно, как далеко может зайти Ладимир. Как выяснилось, очень далеко.

Я выбежала во двор. Мужчина гладил коня по морде. Когда я вышла, Ладимир занес нож, смотря мне в глаза, будто говоря: «смотри, как далеко может зайти человек ради своей любви, ведьма». Конь испуганно сделал несколько шагов назад. Я чувствовала, что бедняга не может понять, за что его хозяин хочет с ним так поступить.

На лице Ладимира не дрогнул ни один мускул, когда он практически нанес смертельный удар.

— Остановись! — от моего вскрика конь встал на дыбы и Ладимир лишь поцарапал зверю грудь.

Я спустилась с лестницы и практически бегом бросилась к коню. Он ржал и пытался сорваться с поводьев. Ладимир сделал несколько шагов назад, чтобы Яков не задел его копытом. Я схватила поводья, но зверь был сильно напуган. Он задел копытом мою ногу, и я невольно упала перед ним на колени.

Яков встал надо мной на дыбы. Всего одно мгновение и я бы могла оказаться у коня под копытами. Ладимир с силой схватил меня за плечо и откинул назад. Мир будто замедлился и я увидела, как мужчина перекатился сам. Яков не задел его.

Я поднялась на ноги.

— Яков! Тише, тише, — я осторожно направилась к коню, тот перестал вставать на дыбы и смотрел на меня большими глазами, в которых отчетливо читался ужас. — Тише, Яков. Прости меня.

Я осторожно протянула руку и погладила коня по морде. Он испуганно отскочил от меня, и я принялась шептать успокаивающие слова. В основном я просила у Якова прощения и говорила, что Ладимир не виноват. Я знаю, меня конь понимал.

Рана у Якова была не очень глубокая, но кровь из нее текла весьма обильно. Я зажала рану руками и принялась шептать заговор, чтобы залечить ее. Яков уже успокоился и смиренно стоял, ожидая, когда я покончу с этим. Грудь коня тяжело вздымалась.

— Молодец, Яков, — я залечила рану коня и прижалась лицом к его морде. — Прости меня.

Я отошла от него, слегка прихрамывая на ногу, подобрала подол своего платья и поняла, что на меня пристально смотрит Ладимир.

— Конь ни в чем не виноват, — произнесла я, словно оправдывая то, что не дала ему погубить Якова, хотя сама же это приказала, и направилась обратно в дом.

Сердце мое стучало, больно ударяя по ребрам. Тук-тук. «Ладимир меня спас от копыт коня». Тук-тук. «Я чуть не убила Якова». Тук-тук. «Зачем же я все это делаю?»

Ладимир не дал Якову растоптать меня. Я бы могла ликовать и думать, что он спас меня, потому что не хотел моей смерти. Так оно и было. Но вовсе не по той причине, по которой бы мне этого хотелось. Ладимир сделал это, потому что я была единственной, кто сможет оживить его невесту.

Я прошла в свою «мастерскую» и устало упала в кресло-качалку. Меня окружали амулеты, обереги, травы и прочие «ведьмовские» штучки. На лице моем играла улыбка. Я не знаю, чему я тогда улыбалась. Ладимир не высказывал мне никаких знаков внимания, но я узнала, на что он способен. Этот человек казался мне весьма интересным неспроста. Впервые я видела кого-то, влюбленного настолько, что остальные жизни не имели для него никого значения. И чем сильнее Ладимир показывал свою любовь к той девушке, тем сильнее мне хотелось занять ее место.