Ведьмин путь
Шрифт:
И снова вспомнились намеки Верховной: пропасть – не значит умереть. И в городе есть что-то, требующее проверки... Я посмотрела на плотно зашторенные окна. Призраки? Пока не подавали признаков существования. Кольцо распознавания молчало. Еще что-то, кроме?.. Не люблю домыслы без фактов, как и гадать попусту не люблю. Хотя...
Кошка доела и нырнула в кресло, повозилась в пледе, «свивая» теплое гнездо. Закрыв ноутбук и поставив его на стол, я налила в кружку воду, включила кипятильник и подошла к окну. Хотя есть еще один непроверенный вариант, связанный с другой ведьмой, – с той, что замерзла и стала прообразом памятника. «Ты не та!», –
Пропавшие ведьмы, толпы призраков... Не слишком ли много странностей для крошечного, богом забытого городишка?
В номер тихо постучались. Выключив кипятильник, я открыла дверь.
– Вы сказали зайти, как бабуля уснет, – пояснила с порога Анжела и глянула с неожиданной застенчивостью.
Кивнув, я собрала мусор, отправив туда и консервную банку, рассовала по карманам штанов кое-какие зелья, обула тапки и накинула на плечи куртку. Закрыла дверь на ключ и сказала:
– Где?
– Мы внизу живем, – торопливо, словно боясь, что я передумаю, кивнула она. – Направо по коридору и до конца, последняя комната. Давайте пока мусор уберу.
Комната хозяйки гостинцы была точной копией моей, только очень теплой. Сняв куртку, я подошла к кровати. Бабушка Анжела спала на боку, спиной ко мне, под тонной одеял, и в вязкой, душной темноте раздавалось ее неприятное дыхание – надсадное, хриплое, тяжелое. И мерзко пахло лекарствами. И...
– Анжела, выйди, пожалуйста, – я включила лампу на прикроватной тумбочке.
...нечистью.
Благодаря Натке я немного научилась опознавать нечисть по запаху. Она не только от «паука» меня прикрыла, но и после нападения долго лечила, используя знания, амулеты... и свою кровь. И кое-что от «лисы» мне передалось. И сейчас я остро чувствовала... не тот воздух. Не так среди людей пахнет. Суть запаха уловить не могла, на «оттенки» разложить для опознания вида нечисти – тоже, но чувствовала. Правда, в обычно улавливала вредоносное, но и то хлеб.
– Выйди, – повторила я мягко.
Девчонка удалилась недовольно, но послушно и быстро. Я тряхнула левой рукой, перебрала браслеты и нашла необходимый. Сжав в ладони, прошептала наговор, и металл мигнул красным. Хорошо, нечисть мелкая... Легко оборвать связь и легко оградить бабушку от новых посягательств. Но плохо, что не вычислить. Не мне. И остро кольнуло понимание: не я здесь должна быть. Не такая я.
Браслет засиял багряным, делая незримое видимым. «Присоска» нашлась на спине. Как обычно. Щупальце от нее шло тонкое, бледное. Давно присосалась и давно не питается. Отсоединенное – тоже плохо, не проследить. Механизм капельницы: у нечисти – «катетер», у человека – «лекарство», а трубка-щупальце – из энергетики обоих сотканное.
Потерев руки, я присела и осторожно отсоединила «присоску». Щупальце без ощущения жизни разом ссохлось, распалось на лоскуты. Бабушка тихо вздохнула и расслабилась. Дыхание стало спокойным, ровным. Выздоровеет теперь за пару дней. А чтобы снова никто не присосался... Я сняла второй браслет и положила его на край кровати. Шепнула наговор, и он юркой змейкой нырнул под одеяло. Закрепится на руке, растечется по коже неощутимым невидимкой, продержится с месяц и распадается.
Взяв с кресла куртку, я с минуту просто грелась, впитывая тепло. Когда бы нечисть ни обнаружила пропажу, следующую «присоску» она создаст минимум за месяц. А за это время ее реально найти. Если повезет,
Еще и нечисть... Я нахмурилась. Надобно проверить таинственного парня, сидящего взаперти. Он может как искомой нечистью оказаться, так и очередным «лекарством».
Часы показывали полдвенадцтаого ночи. Самое время вломиться в комнату к таинственному незнакомцу и пролепетать, что я ошиблась дверью. Накинув куртку и затянув волосы в тугой конский хвост, я вышла в коридор, преисполненная решимости и чувствуя себя... возвращающейся.
Человеку нужно быть к чему-то привязанным, желательно маниакально и фанатично – крепко и навсегда. Без этого он болтается, неприкаянный, как навеки проклятый «Летучий Голландец», без управления и шансов на спасение, без смысла жизни – ощущения собственной нужности и цели – бросить якорь в родном краю.
Чуть меньше недели назад я была такой же проклятой.
А теперь...
Глава 4
Маг умеет видеть знаки.
Пространство живое и отвечает на вопросы,
которые ему задаешь.
Иногда оно разговаривает обрывками чужих фраз,
иногда – событиями или советами со стороны.
Вера Радостная
– Как бабуля? – переживала внучка. Топчась в коридоре, она только и ждала, когда я выйду.
– Не хуже, – я направилась к лестнице на второй этаж. – А завтра будет лучше. И вот, – нашла в кармане куртки на ощупь нужный пузырек, повернулась к Анжеле: – Возьми. Две капли на стакан воды два раза в день. Обычное общеукрепляющее. И всё, я – спать.
А сама, взбежав по лестнице, остановилась у комнаты номер три. Пока не проверю, не уймусь...
В коридоре царила сонная тишина, даже из номера новобрачных не доносилось ни звука. И я решилась. Сняв с шеи подвеску, обмотала цепочку вокруг запястья и сжала кулак, согревая амулет-отмычку. Постучать для приличия или не пугать?.. Нет, лучше не пугать. Тонкий серебристый стержень беспрепятственно проник в замочную скважину, тихо и приглашающе щелкнуло, и я открыла дверь.
И замерла на пороге, с изумлением уставившись на хозяина третьего номера. Однако! И уж кого не ожидала встреть, так это...
– Корифей?!
Бывший наблюдатель, а ныне – вольная пташка, злобно зыркнул на меня из кресла и попытался сделать вид, что занят – чтением книги. Даже закрыл ею лицо для полноты картины.
Изумление отпустило, и меня начал разбирать смех. Закрыв дверь, я с улыбкой повторила:
– Корифей! Надо же! Какая встреча!
Он, как обычно, игнорировал всё, что его не интересовало, а интересовало хозяина третьего номера только одно – чтобы его никто не трогал. Мы несколько раз работали вместе, когда Корифей состоял в наблюдателях, и я успела немного его изучить. Мы все со странностями, но он по их количеству бил любые рекорды, с большим отрывом обходя и меня с «рудиментом».