Ведьмина охота
Шрифт:
— Мы проедемся кое-куда, а затем будет сюрприз и праздничный ужин.
Внизу нас уже ожидает экипаж с поднятым верхом. Юзеф заботливо меня усаживает и устраивается рядом.
— Трогай! — командует он, тростью ткнув кучера в спину.
Пока мы едем, Юзеф развлекает меня, рассказывая курьезные случаи из жизни венгерских королей. Я беспрерывно смеюсь — Юзеф великолепный рассказчик.
— Юзеф, до того как стать коммерсантом, вы, наверное, были историком?
— Нет, я был врачом, — мило улыбается Юзеф, а меня словно ледяной водой окатили.
Смотрю в окошко: заехали мы в неприглядную часть города, это скорее предместье. Здесь вместо аккуратных домиков — только жалкие лачуги. И веселье сразу покидает меня, его
— Юзеф, куда мы приехали?! — Я и не пытаюсь скрыть страх.
— Вначале сюрприз, затем ужин в самом шикарном ресторане города.
— Я хочу вернуться в гостиницу!
— Это займет не больше десяти минут, Марта.
— Нет! Я не двинусь с места ни на сантиметр!
— Фриц! Помоги даме! — Теперь Юзеф говорит жестко, а его голос мне удивительно знаком.
Кучер повернулся ко мне — я в жизни не видела более зверской физиономии. Само предположение, что эта уродина прикоснется ко мне, заставило меня подскочить и спрыгнуть на землю, но Фриц, несмотря на то что он просто огромен, сумел догнать меня. Я крутнулась на месте и коленом ударила его в пах — ощущение, что попала в нечто твердокаменное. Ору от страха и боли, на колене точно будет синяк. Фриц легко подхватил меня одной лапой, другой, волосатой и вонючей, закрыл рот. Я поперхнулась слюной и чуть не задохнулась…
Откашлялась я уже внутри хижины. Треть комнатушки занимает старая широкая кровать с несвежей постелью.
Фриц бросил меня на кровать, и у меня внутри все застыло.
— А теперь сюрприз!
До этого я не замечала Юзефа в углу комнаты. Он улыбался, но эта зловещая улыбка не сулила ничего хорошего. Юзеф снял парик и окладистую бороду, под которой оказалась аккуратная «чеховская».
«Это же тот врач, который подсунул почку судебному следователю! Он маньяк-потрошитель или выживший из ума шутник!» — Я только охнула, не в силах произнести ни слова.
— Вот, Иванна, нам довелось свидеться на чужой стороне в чужом времени. — Он довольно хихикнул.
— Откуда вам известно мое имя и из какого я времени?! — Я ошеломлена. — Я вас знаю?!
— Неужели, Иванна, я так изменился? Вот ты — ни капельки. Кстати, узнаешь? — Потрошитель расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и достал висевший на груди мой анкх.
Теперь я узнала своего «благодетеля» по взгляду, такому же как и при нашей последней встрече, а выглядит он лет на двадцать старше и весит килограммов на тридцать больше.
— Янош! Как это я тебя сразу не узнала?! Не иначе как наваждение на меня нашло!
— Нет, Иванна, это время оставило свой след, плюс немного маскировки. С момента нашей встречи я боялся, что ты меня узнаешь и придется придумывать новый план. Просто чудо, что мы с тобой встретились…
Ничего хорошего от этого «чуда» я не жду.
— Илона тоже здесь? — спрашиваю я.
— Нет. Многие годы проведя здесь, я уже и не рассчитывал на встречу с тобой. Это Провидение нас свело, и на этот раз ты судьбу не обманешь. Ты помнишь, что тебя ожидало?
От его зловещего взгляда меня передернуло. Неужели спасения нет? Зачем он совершает ужасные убийства? В чем их смысл?
— Ты вновь потрошитель, Янош. В нашем времени ты делал это ради денег, а что здесь тебя на это толкает? Ген убийцы?
— Тоже деньги, большие деньги, и я на них рассчитываю в ближайшем будущем. Трансплантацией органов занимались ученые задолго до нашей с тобой первой встречи в психиатрической больнице. Сейчас 1899 год, через три года Эмерих Ульман успешно пересадит почку животному. Независимо от него добьется определенных успехов в трансплантации Алексис Каррель. Но до первой успешной пересадки почки человеку пройдет еще более полусотни лет, и двигаться по этому пути медицина будет на ощупь, ценой множества ошибок. А я знаю то, чего не знает ни один врач, живущий сейчас, и благодаря этому могу делать то, о чем они только
— Если я не вернусь в гостиницу, тебя арестуют!
— Ошибаешься! Ты уже там и легла спать. Одна разбитная девица, внешне слегка похожая на тебя, играет твою роль. Рано утром она под ручку со мной покинет гостиницу. А тут найдут выпотрошенный и обезображенный труп молодой проститутки, прожившей здесь довольно долго. Ее опознают по одежде, так как лицо будет обезображено. Для идентификации личности имперская полиция использует бертильонаж [17] , а дактилоскопия займет свое место в арсенале мировой криминалистики лишь в начале следующего столетия. Кстати, пересадка кожи доноров при ожогах — это первое, чем я здесь овладел.
17
Идентификация с помощью антропометрических измерений, разработана Альфонсом Бертильоном.
Янош подал знак Фрицу, и тот стал медленно приближаться. Мне ничего больше не оставалось, кроме как кричать.
— А-а-а! Помогите! Пожар! — ору я, прижавшись спиной к стене.
Бежать некуда, так как передо мной человек-скала, а сбоку стоит, ехидно улыбаясь, Янош.
Дверь в комнату распахивается, и на пороге появляется долговязый Всеволод Никоненко, в руке у него револьвер.
— Не двигаться! — кричит он.
Но Фриц, развернувшись, молниеносно бросается на него, раздаются выстрелы, и помощник комиссара оказывается на полу, погребенный под массивным телом напавшего. Тело Фрица начинает шевелиться, и у меня от ужаса желудок скручивают спазмы. К счастью, это Никоненко выбирается из-под безобразной туши, держа револьвер в руке. Мне не верится, что огромное животное по имени Фриц смогли остановить маленькие свинцовые пульки.
— А-а! — Янош с криком бросается на полицейского и ногой выбивает у него револьвер, в руке у него поблескивает скальпель необычной длины и формы.
Всеволод пытается перехватить руку со скальпелем, но Янош ловко уворачивается, ухитряясь полоснуть противника по лицу. Меня отпускает столбняк, и я бросаюсь к лежащему револьверу, но к нему устремляется и Янош. Мы оказываемся возле него одновременно, но Янош взмахивает скальпелем у меня перед лицом, и я отскакиваю. Он наклоняется, хватает револьвер, но тут на него налетает Никоненко, и они сплетаются в клубок. Я поднимаю оброненный скальпель и, подойдя к борющимся, ударяю им Яноша по руке, рассчитывая перерезать сухожилие, но, видно, задеваю вену, так как кровь льется потоком. Янош роняет револьвер на пол, полицейский тянется к нему и тут же получает удар кулаком в висок. Янош высвобождается из объятий полицейского и, пытаясь зажать пальцами рану, бросается к выходу. Никоненко поднимается и, шатаясь, бежит за ним, я — следом. Во дворе слышны выстрелы. Вижу Никоненко, обессиленно прислонившегося к стене, и убегающего Яноша. Экипажа не видно, лошади наверняка испугались выстрелов и убежали.