Шрифт:
Да разве плохо верить во всё тайное?
В иллюзию, в сказку, в таинственный мир?..
Ведь это же, в сущности, самое поэтическое,
может быть, самое главное в жизни…
Вячеслав Шишков «Угрюм-река»
Пролог
…Она сидела на скамейке, невидяще глядя перед собой. Дрожащие руки сжимали пухлую, лежащую на коленях папку. Шелестела плакучая берёза, небо хмурилось, и в отдалённых
Мимо пролетела бабочка-капустница и, покружив над дорогой, опустилась на ближайший одуванчик. Сидящая на скамейке девушка невольно подалась вперед, любуясь насекомым.
Бабочка… И – «бабочка», древнейшая и загадочная нечисть, исчезнувшая – нет, безжалостно истреблённая ещё стародавними ведьмами. Она изучала «бабочек» пять лет, раскапывая такие сведения, о которых не знали даже старшие ведьмы, и нашла следы – живые следы их пребывания в современном мире. И доказательства того, что не всех «бабочек» истребили. И полчаса назад на защите она с жаром рассказывала, объясняла, приводила примеры… Но учёный совет во главе с ведьмой-председательницей лишь посмеялся. Посмеялся, унизил и выставил вон – ещё на пять лет. Целых пять лет работы – псу под хвост…
Девушка опустила глаза и уныло потеребила края папки. У людей в смысле защиты… всё правильно. Сначала – обсуждение темы с преподавателем и её утверждение, а потом – исследования, изыскания, написание. У ведьм иначе: находишь тему, копаешь, собираешь пару тонн дневниковых записей – где был, что нашёл, как узнал, какие выводы сделал. А по окончании подаёшь заявку в ведьмин Круг, и в назначенное время тебя вызывают. И испытывают, проверяют… Выдержишь и докажешь профпригодность – примут в Круг на испытательный срок. А нет… Иди на все четыре стороны. Хочешь – бери новую тему и копай, нет – занимайся своими делами на периферии. Только истинную силу не свети. Не должно людям знать, что известные экстрасенсы – это лишь верхушка айсберга: те, в ком слишком мало колдовских сил, чтобы заниматься серьёзной работой.
Работой… Девушка посмотрела на папку с отвращением. Действительно, раз решила работать с нечистью, взяла бы тему попроще – про «пауков» или «кошек». И пусть они изучены на девяносто процентов – зато пять лет работы не зря… Поддавшись порыву злости, она отшвырнула папку и резко встала. Исписанные неряшливо-невнятным почерком листы рассыпались по колючему гравию, жалобно зашелестели на ветру. Словно опавшие древесные листья – ненужные, отжившие своё. Жалко… И хочется бережно собрать труд в папку, и… бесит до нервной дрожи.
Молодая ведьма оправила длинную чёрную юбку и посмотрела на разбросанные листы. Мама учила: не отступай, доказывай, не сдавайся, не будь, как все… А что в итоге? Сначала брат пошёл своей дорогой, не «как все», и до сих пор выбирается из неприятностей и ищет себе применение, а теперь и ей досталось… Девушка поджала дрожащие губы. Жарко. Душно. И в воздухе… и внутри. Обидно. Горько. Или будь как все – и встраивайся в систему, или иди своим путём… и иди один, никому не нужный. Кроме самого себя.
Кроме себя…
Записи шелестели на ветру, воздух
Третьего, конечно же, не дано… Или – или. И выбирать-то не из чего, ведь выбор давно сделан. Идти своим путём. Дальше. И доказать проклятым пересмешницам собственную правоту. Для себя. И для дела. «Бабочки» – нечисть крайне опасная, и сейчас, с потерянными в давней охоте на ведьм знаниями стародавних, она опаснее даже бесов. Если позволить ей возродить популяцию, мир людей так тряханет, а мир ведьм и заклинателей так огребёт… Да, дело – и для пользы, и для души.
Вздохнув, молодая ведьма решительно расправила плечи. А записи… не нужны. Она и так наизусть помнит каждую строчку – и исследовательской работы, и защитной речи. Но они ещё могут сослужить службу. Даже увядшие осенние листья приносят пользу. И защитная речь…
– Летите, – прошептала девушка и сдула с ладони заклятье. – Ищите добрую душу. Того, кто поймёт – кто захочет понять. Кто разберётся. Кто умеет искать и не сдаваться. Найдите нужные руки… если мне понадобится помощь. Чтобы узнали. Чтобы нашли. Чтобы помогли. Летите!
Ветер захлопал бумажными крыльями, с шуршанием подхватываясь с гравийной дорожки и устремляясь ввысь, к хмурому небу. И ведьма тихо повторила им вслед:
– Летите…
Если бы ей поверили, она бы не стала так рисковать. И в глубине души надеялась изучать тайны объявившихся «бабочек» под присмотром опытной наставницы, но… Просить Круг о помощи бессмысленно. Опять высмеют. Теперь за помощью и наставничеством можно обратиться лишь к тем, кто давно идёт своим путём и знает больше ведьм Круга – к отступникам. Или, сводя риск к минимуму, к бывшим отступникам. И у неё есть чем заплатить за помощь. И пропади всё пропадом. Живём один раз, и не для выдающихся ли дел? Да, рисковых. Но… стоящих. И тайна появления «бабочек» стоит риска.
Снова загрохотал гром. Тревожно закачались на ветру берёзовые ветви, упали первые дождевые капли. На опустевшей парковой тропе осталась лишь старая серая папка с потрёпанными завязками и крупной типографской надписью «Дело №» и неряшливо дописанными «1», «бабочки», «защита» и витиеватой подписью-именем.
Впрочем, на тропе она лежала недолго.
– Ох уж эти учёные… – качнула головой пожилая женщина, поднимая папку. Прочитала и заворчала: – Бабочки… Эти… этимологи доморощенные, и всего-то у них много, и времени, и денег, добром-то разбрасываться… – Она повертела в руках папку, отряхнула её и бережно спрятала в потрёпанный портфель.
И поковыляла прочь, вполголоса ругая то «бабочковых» учёных, то «погодных», умолчавших о грозе. Ветер тревожно шуршал мелким гравием, прятался в древесных кронах. И лишь он знал о том, что молодая ведьма уже ступила на тропу беды – одна заговоренная бумажка попала по назначению.
Маленький лешак, обитающий в парке и доселе притворявшийся берёзовой веткой, сжимал в сучковатых лапках исписанный лист и не знал, что с ним делать.
Часть 1: Письма из прошлого