Ведьмино кольцо. Советский Союз XXI века
Шрифт:
Рыцарь пошатнулся, но не упал:
— Хорошо, принимается. Но все же настоящая каравелла лучше, чем виртуальное приключение.
— Лучше. Но и это не дорогое удовольствие. Оно доступно всем желающим, если делать каравеллу не из дерева, а из более дешевых материалов.
Виртуальная каравелла рассыпалась, гид вернулся в автобус и стал осторожно прощупывать противника.
Артем развивал успех:
— Сегодня любой человек может получить практически все, что хочет. Полезного эксклюзива не существует. Любой предмет можно изготовить из дешевых и прочных материалов и облечь в имидж любого дизайна.
— История кончилась? Мы больше не боремся за ресурсы?
На это было трудно ответить. Ресурсы планеты сокращались так стремительно, что никакие технологические прорывы не помогали. А тут еще Халифат взял под контроль лакомые сырьевые кусочки.
— Боремся, боремся. Не волнуйтесь за историю — у нее конца-краю не видно... — Артем почувствовал, что пропустил удар. Но ничего, обернем поражение победой: — Однако же единственный шанс выкарабкаться из ресурсного кризиса — это потреблять умеренно. Нынешняя система, когда мы обмениваемся своими долями в ресурсах, заставляет потреблять их по минимуму. Сегодня мы тратим очень мало материи, остальное добираем информацией и впечатлениями. Лучше сыграть в виртуалку «Крестовые походы», чем рубить строевой лес на изготовление каравеллы. Теперь людей тянет к эксклюзивным вещам только мещанское сознание — рудимент животного страха и борьбы за чисто внешнюю крутизну. За дорогие бессмысленные цацки — мечту папуасов и бандитов-феодалов.
— Хорошо, я — мещанин, животное. А вы — нет? Не хотите быть круче других? Ну признайтесь!
— Я не мещанин, я — информал. Престиж определяется не вещами, а мудростью, исходящей от вас информации, неформальным авторитетом человека.
— Какой пафос. Но не все могут похвастаться мудростью гуру и авторитетом Махатмы Ганди. К чему же стремиться нам, простым смертным? — Слова рыцаря прозвучали глумливо. Но Артем решил не сдавать позиций и продолжал рассуждать в патетических тонах:
— Чтобы быть счастливым, не надо стремиться к вещам! Важно не то, что у вас эксклюзивная каравелла, а то, где Палестина, к коей вы плывете. Что вы хотите изменить вокруг себя? В чем ваша миссия?
— Что же, провозглашается аукцион миссий. Чья выше. Вот вы, — рыцарь навис над модельером, как вопросительный знак.
— О, моя миссия — красота. Я, правда, не хватаю звезд с неба, но капля камень точит — мода постепенно меняется, и внешний вид человечества зависит от нас.
— Вот видите! — Артем почувствовал поддержку публики, поскольку каждый хотел иметь смысл жизни. — И наш профсоюзный друг, он защитник слабых, которые не знают о своей силе и скрытых способностях. И даже певица...
— Почему — даже? Опять нас, шоуменов, низводят до роли скоморохов. А мы — люди искусства.
— Ну ладно, ладно... — Артем покровительственно похлопал певицу по плечу. — Когда-нибудь и вы сочините что-то оригинальное, и слушатели зарыдают или засмеются.
Честно говоря, в это Артем не верил, так как вообще низко ценил дешевые синтетические шоу, сляпанные на компьютере. Но сейчас он возглавил массы и мог быть великодушен.
— Эти миссии мелковаты. Как насчет спасения Европы? — услышал он низкий женский голос прямо над ухом. На борт автобуса поднялся новый пассажир и с ходу вступил в бой. Памятуя
Коша не могла узнать Артема под доспехами, но он-то сразу ее узнал. «Вот и все. Как глупо попался. Марина, сучка, грамотно сработала. А он поверил».
Но Марина как ни в чем не бывало чмокнула маму в щечку. Мама созвонилась с ней четверть часа назад, узнала, что они едут в сторону Бэкингемского дворца, где и перехватила их. Коша знала, что Мариша встретила какого-то Артема и эта встреча несказанно обрадовала дочку. Это тот перспективный бойфренд, надо его посмотреть. А посмотреть его было нельзя — он резвился в образе Александра Невского, и глаза его были закрыты забралом, лишь бородка торчала. Только глаза как-то странно забегали.
Мариша с восторгом смотрела на Артема и ждала, как он отбреет противника. Нет, Артем не мог покинуть поле боя.
Карл I продолжал свою речь:
— Сбылась мечта утопистов — миллиарды людей получили свободу от ежедневного добывания хлеба насущного. Условия труда — сплошной комфорт. Время отдыха — больше, чем работы. И что? «Всестороннее развитие личности»? Отнюдь! Тупая тусующаяся толпа, уставшая от виртуальных зрелищ. Кто не устал, сидит дома или просто живет овощем в банке, поглощая виртуальные грезы.
Гид, недовольный вмешательством нового лица, переоблачился в Кромвеля и, блистая кирасой, бросился на Карла:
— А что плохого? Это же предел мечтаний. Сколько угодно хлеба и зрелищ. За это стоит сражаться с варварами. Так было со времен Римской империи. Сила человека в его здоровых инстинктах. Вожди народа должны следовать этим инстинктам и не мудрствовать лукаво.
Артем решил, что пора ему вмешаться и расставить все точки над палочками:
— Следовать инстинктам — удел животных, а не людей. Люди следуют идеалам, поскольку они люди.
— А если не следуют, то не люди?
— Поскольку не следуют, постольку — не люди. Человек стал свободным от нищеты, и теперь ему нельзя сваливать свои грехи на социальные язвы. Теперь он сам отвечает за то, стоит ли он в стойле или учится летать, стремится ввысь.
Карл снисходительно отвел копье Артема своей шпагой:
— Какая высь? Какое может быть у вас представление о выси? Вы вообще забыли, где верх, где низ в вашей виртуалке. Вы потеряли ориентацию в мире в тот момент, когда пошли на поводу у масс. И вот пришли к хаосу и скотству.
Артем продолжал защищать современность от призраков прошлого, но почувствовал, что действительно потерял ориентацию. Карл и Кромвель наезжали на него с противоположных сторон. Элитарный снобизм и всегда уверенное в своей правоте мещанство. Приходится сражаться на два фронта.
Ладно, для начала Артем решил опереться на привычную горизонталь:
— Нет никакого хаоса. Мир состоит из людей, которые тянутся к свету, как ростки. И каждая эта травинка множеством корней переплетена с другими. Корни травы тянутся туда, куда хотят. Это свободный поиск отношений, это — прямые связи. Современный человек сам выбирает, в каких сетях развиваться — в перекрестье интеллектуальных и духовных дебатов, как мы с вами (Артем решил продемонстрировать уважение сопернику), или в паутине медиакайфа.