Ведьмино наследство
Шрифт:
Лошади проскакали дальше.
Ирка чувствовала, как ее друзьям хочется выяснить, почему именно Иркин глаз теперь на Хортице хозяйский, но они по-прежнему молчали, оставляя подругу наедине с собой.
– К автобусу? – наконец робко поинтересовалась Танька.
– Ага. – Ирка коротко кивнула, напоследок всхлипнула и вытерла глаза рукавом.
Друзья свернули к рощам…
– Оба-на! – выдохнул Богдан, останавливаясь.
Филипп стоял на коленях перед выжженным кругом земли там, где еще недавно красовались высоченные стволы хортицкой конопли. Голова его была низко опущена, кулаки гневно сжаты…
Рядом, непрерывно дымя самокрутками, в почетном карауле застыли Филипповы волхвы. Наконец седой положил руку на плечо коленопреклоненного повелителя конопли.
– Филипп! – со сдержанной печалью в голосе сказал седой. – Пусть скорбь твоя по ней будет светла. Она погибла в бою!
Пылып з конопэль поднял на него полные слез глаза и надрывно выдохнул:
– Она была для меня всем! – Он поднялся, отряхнул джинсы от светлых разводов пепла, с деловитой задумчивостью объявил: – Надо искать новое место, – и в мгновение ока исчез. Лишь отпечатки его коленок остались в золе пожарища.
Танька вдруг остановилась.
– Вы идите, я вас догоню! – скомандовала она, круто развернулась и бросилась обратно по тропе.
Нагнала она их уже на автовокзале. Нервничающие Богдан и Ирка с тремя билетами в руках тянули шеи, выглядывая, где же подруга, когда пара открытых военных джипов притормозила рядом. Запыхавшаяся Танька соскочила с подножки.
– С ними мы не поедем, я правильно поняла? – поинтересовалась она у Ирки.
– Еще не хватало! – возмутилась та и сердито глянула на выглядывающего из-за руля майора. Может, и нелогично, но она ужасно злилась на старого вовкулаку. Спасибо, нашел ей родственничка! А народ в классе еще жалуется, что у них предки отсталые! Да если сравнить с Иркиной коллекцией – покойная бабушка-ведьма, живая малохольная бабка и непонятно какой божественный папа совершенно собачьего вида и поведения… Вот если бы майор сказал, что та, что живет между пятью каменными стелами, Ирке ну пусть не мама – маму свою она еще слишком хорошо помнит, – но какая-нибудь тетя! Хоть двоюродная! А, чего уж теперь рассуждать…
– Соколы тоже вместе ехать приглашали. У них микроавтобусы с кондиционером и даже с холодильником… – протянула Танька.
– Видеть их всех не могу! Нечего у пернатых одалживаться, пусть лучше они нам будут должны, – отрезала Ирка, шагая к подкатившему рейсовому автобусу.
– Слушай, ты начинаешь правильно мыслить! – Танька поглядела на нее с уважением. – Только я у них из холодильника бутылку колы все-таки изъяла, свою-то мы вылили! – Ведьмочка влезла в автобус и неожиданно плюхнулась рядом с Богданом, оставляя опешившей Ирке одинокое место позади. – Для тебя, Богданчик, пивка не было, уж извини!
– Ты меня теперь всю жизнь этим пивом шпынять будешь? – пробурчал Богдан, глядя, как проплывают за окном улицы Запорожья.
– Да ладно, не буду. На! – И девчонка протянула ему что-то маленькое, ярко-розовое.
Перегнувшись через спинку сиденья, Ирка обнаружила, что на ладони у Таньки лежит крохотная стеганая подушечка.
– Я ее, еще когда мы в палатке ночевали, сделала, только отдать не успела. На брелок надень и носи. Под щеку ее подложишь, глаза
– А если на брюнеток? – усмехнулся Богдан, принимая подушечку. И тут же дернулся от боли – подушечка весьма ощутимо шарахнула его током. – Слушайте, а может, я все-таки лучше начну пиво пить? – вздохнул он.
– Я тебе начну! – пригрозила Танька. – Если ты твердо решил отцу машину купить, так компания моего папы из Чехии автомобили завозит, можно очень недорого хорошую взять.
– Ну да, станет твой папа мне машину организовывать, как же, – засомневался Богдан.
– Это мой папа, и я знаю, как с ним договориться, – отрезала Танька.
– А своему отцу я как объясню? Откуда у меня вдруг машина взялась?
– Элементарно! Загружу «ВедьмуТаньку», пусть какую-нибудь Интернет-лотерею нам в сети изобразит, вроде как выиграл ты эту машину.
– Ну да, будет «ВедьмаТанька» для меня стараться, – снова засомневался Богдан.
– Она моя цифровая копия, и я знаю, как с ней договориться, – оборвала его Танька.
– Ага, как со своей мамой договариваться, ты тоже знала, а справку по болезни для Ирки так и не сделала! – найдя, чем все-таки уесть ведьму, торжествующе объявил Богдан.
– А зачем нам справка, у нас кое-что получше есть, – невозмутимо пожала плечами та и вытащила из сумки жутко официального вида документ с кучей печатей.
– Это что такое? – заинтересовалась Ирка.
– Думаете, я зря возвращалась? – хмыкнула Танька. – Это благодарность от милиции Ирине Хортице за помощь в ликвидации подпольной плантации конопли. Теперь твоя Баба Катя в жизни к тебе за прогулы не прицепится, и все разговоры насчет наркотиков у вас в классе прекратятся.
– А если кто не поверит, тому я, как свидетель, все популярно объясню, – заявил Богдан и выразительно стукнул кулаком себе в ладонь.
Ирка почувствовала, как на глазах у нее закипают слезы. Может, и правда, что папаша у нее весь из себя крутой и божественный. Но за всю свою многотысячелетнюю жизнь он не сделал для нее и малой доли того, что сделали друзья.
Вздымая пыль на ведущей в глубь балки тропе, они шлепали к Иркиному дому. Ребятам надо было свернуть намного раньше, но они почему-то потащились за Иркой.
На заборе ее старого дома неподвижно, словно статуя, восседал кот. При виде Ирки его зрачки остро взблеснули. Ирка остановилась, переминаясь под явно неодобрительным кошачьим взглядом.
– Вам тут один родич с Хортицы привет передавал, – наконец выдавила она. – И сувенир вот. – Ирка неловко протянула коту яркий пакетик с кормом.
Кот вытянул шею, обнюхал пакет. Тяжко, совсем не по-кошачьи, а чисто по-человечьи вздохнул. И вдруг спрыгнул внутрь двора. Через мгновение калитка Иркиного дома открылась. Ребята нерешительно вошли. Кот сидел возле калитки, и вся его фигура изображала мрачное смирение: дескать, ну заходи уж, ладно, что ж с тобой поделаешь. Ирка нагнулась, протягивая коту сувенир от родича. Кот с достоинством взял пакет в пасть, одним прыжком взвился на яблоню, пробежал по длинной ветке и скрылся в окне Иркиной комнаты.