Ведьмочка и большие мухоморы
Шрифт:
— Мила, поднимись наверх, поторопи ребят, а то они до вечера будут прихорашиваться, — Влад и на миг не забывал, что является тут главным и отвечает за всех. — Просто скажи Марьяне, она все организует. Веселина, когда уговаривала меня взять четырех лишних ведьмочек, обещала, что ее дочь будет помогать во всем.
— Сейчас сделаю, — помощница ведьмака выбралась из-за стола и размашисто зашагала к лестнице.
Спину словно острые иглы пронзили. Марьяна здесь?! Уж она-то точно меня узнает! Нельзя нам встречаться! Иначе спокойно напакостить уже не получится.
— О, наш
— Прошу прошения, но у меня дела.
Если убегать, то прямо сейчас. Я встала.
— Темные? — опять этот взгляд…
— Ведьминские.
— Жаль, что они не могут подождать.
Спас меня Милослав:
— Ксинка тут чуть больше месяца, а уже практикует, — еще и похвалил. — Вечером к ней должна прийти дочка одного из моих доверителей, а еще подготовка… Так что ей правда надо идти, не думай, она не одна из этих жеманных охотниц за тобой.
Старший брат кивнул, пробормотал извинения и оставил меня в покое.
Неслышно выдохнув, я рванула к выходу.
С лестницы как раз послышался смех и голоса. Но ничего, успела! Уже на улице, вдыхая теплый осенний воздух, напоенный пряными ароматами поздних ягод и цветов, я вдруг поняла, что только что обзавелась еще одним объектом для оттачивания пакостей, мести и прочего применения темной магии. Уж кто-кто, а предательница — Марьяша заслужила это даже больше, чем ведьмак Влад!
Орешки в карамели я все же купила, а потом зашла в книжную лавку и обзавелась толстым справочником по пакостничеству. Надо же с чего-то начинать. Структуру таких заклинаний мы в ведьминской школе разбирали, но в него еще конкретную пакость требуется заложить. А ее, достойную этих двоих, масштабную и запоминающуюся, больно бьющую по голове и по самолюбию, придумать не так легко. Банальное «зацепился, упал, всем смешно» тут не подходит.
Что же, значит, буду приобщаться к любимому ремеслу темных ведьмочек. Еще и с жабом проконсультируюсь.
Пробегать мимо постоялого двора пришлось очень осторожно, прикрывшись заклинаниями для отвода глаз, чтобы Марьяна чего доброго раньше времени не заметила.
Домочадцы были рады гостинцам. А я на остаток дня заперлась в мастерской и засела за книги. Хотелось сей же миг искать способ отплатить за собственные обиды, но, взяв себя в руки, поняла, что дело Леси важнее. Там вопрос жизни и смерти. И счастья Милослава. А у меня что? Так, мелкие царапки на самолюбии.
Информации о проклятиях у Ядвиги нашлось много. Быстротечные, на невезение, болезни и смертельных. Самыми сильными считались те, что передаются по наследству. Чем больше жизней колдовство унесло, тем оно опаснее, тем сложнее будет справиться. В книгах описывались ритуалы очищения для более простых чар, случаи, когда ведьма, проводившая такой ритуал, погибала, не справившись с черной магией. А на Проклятущих магия самая черная, их проклятие несколько жизней уже унесло. Не меньше пяти, а то и больше, я же не знаю, сколько девочек рождалось в каждом поколении.
И как ведьмочке, едва вошедшей в полную силу, справиться с такими страшными чарами?
— Что-то тихая ты сегодня, — обеспокоенная жабья морда сунулась в приоткрывшуюся дверь.
Подняла на него глаза, моргнула. Терять мне было нечего, так что решила прямо спросить:
— Не знаешь, как снять старое смертельное проклятие?
— Знаю, — тряхнул двойным подбородком жаб, переваливаясь через порог.
Серьезно?!
— И как? — проявила нетерпение я.
— Смертельно опасно.
Захотелось шипеть с досады.
— Без тебя знаю! — а я и зашипела. Темные ведьмочки вообще не любят в чем-то себе отказывать. — По делу что-нибудь сказать можешь?
— Тут надо на проклятую смотреть, — справедливо заметил жаб, устраиваясь в любимом кресле.
— Вот придет, и посмотрим, — «обрадовала» его я.
Норик даже квакнул от возмущения.
— Надеюсь, ты ей ничего наобещать не успела?
— Успела! — радостно заверила магического помощника, отчего тот чуть из кресла не вывалился. — И слово свое сдержу! Пока не знаю, как, но обязательно сдержу.
— Аксинья! — патетично возопил жаб. — Ты теперь темная ведьмочка, а не светлая. Творить благие дела уже не обязательно, просто живи в свое удовольствие.
Можно подумать, за свои восемнадцать лет я их много натворила. Училась. Что еще? Часто помогала другим ведьмочкам с домашними заданиями, но как вспомню, чем отплатила за это Марьяша, сразу хочется вычеркнуть этот пункт из списка добрых дел. Хорошее не должно оборачиваться злом ни для кого. Иначе какое же оно хорошее? Еще иногда бегала поглазеть на волшебный экспресс, читала книги по магии, гадала тайком. Негусто получается.
— Не волнуйся, — я предприняла слабую попытку успокоить зеленого друга. — Одной помогу, двоим пакостить буду. Я уже и жертв наметила…
Поначалу он даже обрадовался.
— Наша девочка! Ладно, рассказывай, кого спасаем?
А мне что скрывать?
— Лесю Проклятущую.
Череп так разогнался, что шмякнулся со стола. Пришлось идти поднимать.
Жаб взвыл. Потом начал убеждать. Чего он только не делал: изображал обморок, сердечный приступ и штуки три смертельные болезни, просил, угрожал, даже заклинанием в меня швырнуть пытался… Но еще в день приезда я стала его хозяйкой, а нападение на свою ведьму для живности карается магией. В общем, Норик слег с истощением, и оно, в отличие от всего ранее продемонстрированного, было настоящее. Пришлось просить Ясю сварить отвар, собственноручно заряжать его и поить жаба. Потом еще перетаскивать его на диван и укутывать шерстяным одеялом.
Как раз заканчивала со всем этим, когда затрещали защитные заклинания.
Леся пришла.
Некоторое время спустя раздался стук в дверь.
— Молодец, что выбралась, — похвалила я, распахнув перед ней дверь. — Проходи в мастерскую.
Сама я направилась туда же, а по пути одарила домочадцев устрашающим взглядом. Потом и черепу досталось. Он, кстати, присмирел, не дергался, даже глазницы потухли. Будто не магическая вещица, а простой сувенир.
— Спасибо тебе за все! — Леся порывисто прижала руки к груди.