Ведьмочка в Боевой Академии или Единственная для Ректора
Шрифт:
И что ведьма ему досталась безалаберная, ей только бы спать да бока себе належивать. И мечтать о принцах заграничных.
Смешной Рыська. Чего-чего, а боков у меня сроду не было. Не дала Светлая мать мне этакой девичьей красы.
Бабуля вот моя — другое дело. И с боками у нее было все в порядке.
А что до принцев… Да какая же девушка о них не мечтает-то? Мы, ведьмочки, тоже иной раз помечтать не прочь. Правда, у меня мечты до принцев как-то не доходили. Приземленная я, видно. Никакой
Я больше о магах мечтала-то. Но только никому об этом не говорила. Знала, что бабуле не понравится.
Вот сейчас тащусь вслед за дядькой Симеоном как раз к магу.
Сбылась моя мечта, Светлая мать…
Глава 12
На площадке перед тяжелой дубовой, явно зачарованной, дверью с потертой бронзовой ручкой дядька Симеон обернулся и еще раз подбадривающе мне подмигнул.
Я высоко подняла голову и перекинула косу, которая вот кто скажет, почему, а? — уже успела порядком подрастрепаться.
Или это магия так действует?
Ведь я ее сразу почувствовала, магию-то эту. Звенящая, сильная, она горячей волной ударила мне в грудь.
Я даже чуть было не покачнулась. А дядька Симеон удивленно поднял бровь и что-то пробурчал себе под нос. Я же только сильнее прижала котелок, который ощутимо вдруг потяжелел.
Вздохнула полной грудью и подошла к мужчине, который уже постучал в дверь.
— Заходите, — раздался сильный, уверенный голос с едва заметной хрипотцой.
Ой-й…
Ну, Светлая мать не выдаст, лич горбатый не съест.
Я подняла голову еще выше и вошла вслед за дядькой Симеоном.
За большим столом, сплошь заваленным древними манускриптами и более современными книгами, сидел сам ректор.
Он поднял голову.
Я чуть не задохнулась и встала как вкопанная.
Светлая мать…
Ну до чего же он был похож на того, из бабулиной книжки!
Темные, чуть вьющиеся волосы собраны в высокий хвост. Яркие зеленые глаза с едва заметной алой искоркой. И длинные, пушистые ресницы. Ну вот зачем мужчине такие ресницы-то?
Волевой подбородок с ямочкой посередине. У меня прям вот под ложечкой засосало.
Еще бы.
Маковой росинки во рту со вчерашнего дня не было-то. Причем тут его ресницы и этот подбородок?
А какие у него широкие плечи, обтянутые вот прямо тем же самым камзолом, что на рисунке-то был.
И руки такие сильные, что сразу чувствуется, что мускулы там ого-го!
Интересно, чем же занимался маг Огня, чтобы такие мускулы заиметь? Да у кузнеца нашего, Огашки, не меньше были.
Сандр Огненный окинул меня внимательным взглядом и чуть прищурился:
— Ведяна Маленская, значит?
Я закрыла рот, который, оказывается успела
Мол, я это.
Дар речи пропал.
От страху, точно вам говорю. Целый, настоящий огненный маг, да не просто маг, а архимаг Сандр Огненный, мужчина лет около трехсот, не меньше, поднялся из-за стола и разглядывал меня с нескрываемым интересом.
Ну, и я не осталась в долгу. Пусть дар речи ко мне еще не вернулся, что только к лучшему, но посмотреть-то и я могу. Это у меня запросто.
Да не может быть, чтобы ему триста лет было-то. Знаю, что маги стареют намного медленнее, чем обычные люди.
Но чтобы ни одной морщинки и глаза такие ясные, зеленью сверкающие?
И волосы, в которых нет и намека на седину.
Да-а…Хорошо, конечно, быть ведьмочкой. Но мы до трехсот лет редко доживаем. И не можем в последние дни похвастаться вот такой вот сияющей кожей и отличной фигурой, вот как у ректора.
У меня даже появилось, на одну только минуточку, желание быть магом.
Конечно, совершенно дурацкое желание. Ведь ведьмочки и магическая сила не совместимы, всем давно известно.
Я нахмурилась и ко мне вдруг неожиданно вернулся дар речи:
— Ведяна я, ага. А что, вам и правда триста лет?
Охнула, закрыла ладонью рот и испуганно уставилась на ректора.
Ну все. Опять я села в калошу. Вот что за напасть-то… Как сильно понервничаю, так лучше б язык у меня отсох. Всегда вот вылетит такое, что потом стыда не оберешься.
Ой, что сейчас будет…
Щеки мои налились жаром, а глаза — слезами. Но я только резко зажмурилась на секундочку. Не буду я тут реветь. Еще чего. Ну, вылетело слово. В конце концов, я ведьмочка. Не инициированная, а, стало быть, подвержена этим самым, как их, эмоциональным всплескам. Да, именно так бабуля говорила.
А вот и хорошо. Вот сейчас он возьмет и сразу же меня в Чародейскую академию отправит. И правильно, ведь мне только того и надо. Но глаза я все равно зажмурила.
Но тут кхекнул дядька Симеон, а вслед за ним рассмеялся, ну вот прямо во весь голос, и так весело-то, и сам ректор.
Я приоткрыла один глаз и неверяще посмотрела на мужчину, который смеялся до слез. Да у него и правда слезы выступили на глазах. Это что же такое, а?
Тут ведьмочка молоденькая страдает, можно сказать, а эти вот… даже слова не подобрать, эти вот веселятся.
Светлая мать… И это ректор, которому триста лет? В голове моей не укладывалось такое-то.
Я шмыгнула носом и нахмурилась:
— Прошу прощенья, конечно. С языка сорвалось. Но что такого веселого я сказала?
Я же… вот с детства терпеть не могу, когда надо мной смеются.