Ведьмоспас
Шрифт:
В конце концов, Геремор не выдержал. С воплем «Сами дураки!» он на минуту скрылся в избушке и вернулся, неся в руках свой Магический Боекомплект.
Золотая коробочка «динь-диленькнула», открываясь. Эльф зашуршал пергаментными листками инструкции.
– Ты чего удумал? – насторожился Олло.
– Было заклинание против помешательства, – пробормотал Геремор. – Хорошее такое, с двойным эффектом…
– Врагу не сдаеотся! – проорал Миша, колотясь лбом в ствол березы.
– Да, пожалуй другого выхода
– А то Наташа тебе не простит, – добавил Гиллигилл.
Тем временем Михаил оставил дерево и подобрался поближе к волшебной троице. Он следил за манипуляциями Геремора с видом дикаря, которого позвали на церемонию завинчивания электрической лампочки.
– Горит! – в полном восторге завопил милиционер, когда по крышке Боекомплекта побежали багровые огоньки.
Олло и Гиллигилл дружно скатились с бревна.
– Геиогуу инн ванн! – выкрикнул Геремор. Олло зажмурился.
Громыхнуло. Верхушки деревьев испуганно зашумели. Откуда-то сверху донесся жалобный крик, и все стихло.
Олло открыл глаза.
Место, где только что стоял Миша, окутывал непроницаемый туман. Кусок поляны размером двадцать на двадцать шагов исчез в молочно-белых клубах. Внутри чудного облака что-то сопело и ворчало.
– Чего это ты сотворил? – поинтересовался Гиллигилл, зачерпнув пригоршню тумана, будто манную кашу.
– Опять перестарался, – сказал Олло, наблюдая, за тем, как белые кудели поглотили двух упитанных лягушек, спешивших куда-то по своим делам.
Геремор фыркнул.
– Недотепы вы. Это Шестой Поливариантный Наговор Кизиинска.
Эльф пошуршал страницами инструкции.
– Туман действует как кокон, в котором безумие отделяется от пациента в виде альтернативной сущности, – зачитал он и глянул на приятелей с видом профессора, раскрывающего тайны мироздания перед малолетними преступниками.
Олло вытянул шею и тоже заглянул в пергамент.
– Смотри, – проговорил он. – Тут внизу, красными буквами… «Применять с осторожностью. Результаты воздействия непредсказуемы. Облик пациента может не сохраниться. Авторство заклинания приписывают Кизиинску, богу-шутнику».
– И что это значит? – Гиллигилл оторвался от созерцания волшебного облака.
– Сюрприз, – мрачно заявил Олло, чувствуя, что косички на голове нервно затрепыхались.
Геремор отмахнулся.
– Паникер. Ничего страшного там нет, и…
Его оборвал тихий взвизг, донесшийся из недр облака.
– Вот видишь, – продолжал Геремор, – опять, наверное, поросенок получился. Чем не альтернативная сущность?
– Поросенок! – мечтательно воскликнул орк. – Эх, сейчас бы пару жареных кабанчиков, а то в брюхе урчит.
Гиллигилл сграбастал пригоршню насекомых, вившихся над головой.
– Скорее
– Только о жратве и думаете, – проворчал Геремор.
Замолчали, уставившись на столб тумана. Внутри что-то копошилось, слышались неясные звуки, но никто не выходил.
Солнце взбиралось все выше по небосводу. В траве шныряли полчища лягушек и прочей мелкой живности. Надрывались кузнечики. Комары поднялись на крыло и кровожадно верещали над волшебной троицей.
– Ну, долго еще?! – рассвирепел Гиллигилл, отбиваясь от голодных кровососов. – Чего оно не выходит?
Геремор пожал плечами.
– А ты на следующей странице читал? – спросил Олло, снова сунув нос в инструкцию.
Геремор помотал головой.
– Вечно не дочитаешь, – проворчал Олло и ткнул пальцем в завершающий абзац статьи. – Вот же, написано: «Ни исцелившийся, ни альтернативная сущность не в состоянии выйти из кокона самостоятельно. Дорогу им должен указать сотворивший заклинание». Понял, гений? Иди теперь, выводи своего поросенка, пока мы сами с голодухи умом не подвинулись.
Геремор не двинулся с места.
– А… а вдруг там… не поросенок?
– А что же еще? – удивился Олло. – Слышал же, как визжало.
– Неправильно оно визжало, не по-свинячьи, – стоял на своем Геремор.
– По-свинячьи, по-свинячьи, – уверил Гиллигилл. – Просто ты не тот диалект изучал. Топай, топай.
Геремор нерешительно шагнул к облаку, из глубины которого на этот раз послышалось невнятное бормотание и вой.
– Давай, давай, – подбодрил Олло, а сам, на всякий случай, спрятался за спину орка. – Ступай к пациенту, шарлатан.
Геремор сделал несколько глубоких вдохов, как будто собирался нырять, и исчез в облаке. Над поляной повисла тишина.
Время ползло как дряхлая улитка. Олло и Гиллигилл, снедаемые любопытством, молча вышагивали вдоль стены тумана, как часовые в карауле. Иногда кто-то из них замирал, прислушиваясь, и снова пускался в путь.
И вдруг…
– Помогите!!! – донесся из недр облака истошный вопль Геремора. – Аааа! Уберись! Вон! Пшел! Кыш! Брысь! Аааа!
Эльф орал так, будто его рвали на части. Вместе с ним выло и визжало что-то невидимое, и оттого еще более жуткое.
– Олло, Гиллигилл, скорей! – надрывался Геремор, перекрикивая неведомого монстра. – Нет! Не тронь! Не кусай! Фу! Отпусти, скотина!
Первым очнулся орк.
– Сейчас! – крикнул он и нырнул в белые клубы тумана.
«Если Геремора не прикончит какое-нибудь чудовище, это сделаю я» – подумал Олло, бросаясь следом.
Бежать оказалось неожиданно далеко. Внутри облако было куда больше, чем снаружи. Каким-то непостижимым образом шум и крики вдруг стали едва слышны, как будто отдалились на милю.