Ведьму сжечь, или Дракон, я тебе (не) пара
Шрифт:
— А я! Меня за что! — подает голос, молчавший до этого времени Семен.
— А тебе я передала часть своей магии, чтоб ты мог поддерживать свою хозяйку. Одной ей было бы тяжело справиться.
— Птица! Почему я птица?! — садится на стол, шипит и машет крыльями.
— Небольшой побочный эффект перехода.
— Небольшой?! — Семен орет так, что уши закладывает.
— Так даже лучше, — заявляет невозмутимо. — Имея крылья, ты оказался куда полезней.
— Кто дал тебе право! Я кот!
— Возможно, форма вернется… но я не уверена, — пожимает плечами.
—
— Почему я стала фениксом? — вкладываю в вопрос жалкие остатки своего самообладания.
— Все получилось так, как я рассчитывала. С переходом древняя магия проснулась, и ты ее получила в дар. Энергия, дремавшая сотни лет, возродилась в тебе!
— Ты рассчитывала?! Серьезно?! А надо ли мне это? — взлетаю к потолку.
Огонь снова бушует во мне. И я уже перестаю контролировать свое пернатое тело. Если Августина полагает, что я ее пойму, то она ошибается! Я вижу лишь эгоистичную девку, которой все равно, сколько жертв и каким образом достичь желаемого. Если бы требовалось кого-то убить, она бы с легкостью согласилась. Ведь, по ее мнению, это были бы всего лишь сопутствующие жертвы.
— Не гневи вулкан, иномирянка! — хмурится. — Дар — это отметина судьбы. Каждый в мире многое бы отдал, за такую возможность. Не говоря уже, что народ готов на любые злодеяния, лишь бы заполучить столь могущественную магию. А вдобавок и стать избранной самого сильного дракона в этом мире.
Ее послушать, так я прыгать до потолка должна. Ой, стоп. Я уже и так под потолком нависаю. Мне выть хочется. Тошно от ее слов.
— Лучше скажи, как нам свои формы вернуть? — Семен задает наболевший вопрос. Его тоже утомила ее болтовня и ода себе любимой.
— Эгоистка, — не удерживаюсь от реплики.
— Эгоистка?! Синий народ под гнетом! Красные потеряли очень много своих возможностей, они забыли, что значит семейные ценности, любовь. Зеленые живут в страхе, вынуждены пресмыкаться. Я хочу объединить мир, избавить всех от несправедливости. Покончить с незаконным правлением Мирграда и разрушить проклятье! Я думаю, о глобальных вещах. И да, на войне не бывает без жертв. Но пока я вижу, вы только выиграли. Вам ли роптать на судьбу! — она повышает голос.
Видно, задело ее наше непринятие «даров». Ожидала, что мы на колени упадем и будем благодарить несравненную Августину? Ничего подобного!
— Ты нас втянула в свою войну. Мы вообще в другом мире находились. Вот и справлялись бы своими силами!
— Из-за проклятья очень долго не рождалось пар для красных драконов. Ты первая за много сотен лет. Единственная в своем роде. Я тебя на роду все написано. А в твоем мире, ты бы никогда счастье не имела. Ни с одним мужичиной бы сойтись не смогла. А твое животное, призвано служить госпоже, куда ты, туда и он. Потому я лишь исполнила веление свыше. А вместо благодарности получаю упреки, — хмурится, поджимает губы.
— Я свободный кот! Она мне не указ! — каркает Семен.
— Хм… если твоя задумка действительно сработает, — протягивает зеленая дева, — То, я дарую тебе свое
От зеленой мерзости я ничего другого и не ожидала. Еще одна эгоистка.
— А тебе, зачем Эсвель понадобился?
— Чтобы возродить мое величие, вернуть былые владения. Когда проклятие обрушилось на наш мир, синие в поисках еще одного магического ресурса, стали выжигать зеленые поля и леса, там, где властвовала я. Зеленое королевство питалось моей энергией и приклонялось мне. Я была священной девой, могла награждать, наказывать. Но синие выпили мою энергию, и чтобы выжить я вынуждена поглощать эмоции. Оттого зеленое королевство и слабеет с каждым днем.
— Так это же давно происходит, до Мирграда. Если тебе не помогли бывшие короли, то почему Эсвель?
— Он обещал мне. Он хотел, взойдя на трон, восстановить баланс. И этот амулет, — шипит, — Он был создан отцом Эсвеля, чтобы меня контролировать.
— А потом Эсвель в одном из писем передал его мне. Как знак того, что он жаждет мира и перемен, — заканчивает Августина.
Опускаюсь с потолка на землю. Их терки, войнушки, проклятия… зачем оно мне? Чувствую опустошение. Уже нет сил на агрессию, крики. Хочется скрутиться калачиком, заснуть, и проснуться в своей теплой постельке. Утром пойти на работу в ресторан, и вспоминать это как жуткий и страшный сон.
Но так не будет. Мне надо вариться в этом зелено-красно-синем аду.
— Ладно, это ваше, — машу крылом. — Как мне вернуть человеческий облик?
— Ты должна принять в себе дар. Прочувствовать его. Тогда сама осознаешь, как вернуть облик. Это касается и кота.
— А есть вероятность, — тут же вспоминаю мерзкие слова Ландера, что это необратимо, — Что я такой останусь?
— Затрудняюсь дать ответ на этот вопрос. Дедушка ушел, так и не передав мне части знаний. И я только начинаю свой путь, как хранитель трав.
— Ага, ясно, недоучка, — делаю неутешительный выход.
— Знания накапливаются годами, — фыркает. Явно оскорбилась моей характеристикой.
— А когда мы разберемся с вашей заварушкой, есть шанс вернуться домой? — спрашиваю с угасающей надеждой.
— Есть, — кивает. — Только зачем, если ты будешь обречена на одиночество и тоску по своему истинному?
— А вот это тебя не касается. Сама разберусь! Значит, я помогаю тебе, а ты скажешь, как вернуться домой?
— Если Сентелла вернет себе свою магию и владения, она сможет это осуществить, — смотрит на меня как на умалишенную.
— Смогу, — подтверждает зеленая мерзость.
О, ну хоть один положительный момент. Моя надежда оживает, а вместе с ней и адская боль, которая меня скручивает. Кровь обжигает, внутренности горят, и я не могу пошевелиться, только выть от жуткой боли. Такое ощущение, мой же огонь взбунтовался, и теперь наказывает меня за что-то. Неужели за мои слова? Нее… бред…
Но боль — это еще полбеды. На меня наваливается черная разъедающая душу тоска. Внутри будто натягиваются нити и кромсают меня изнутри. Меня куда-то тянет. Только не могу понять куда.