Ведьмы и враг
Шрифт:
Селин огляделась в поисках Яромира или принца Антона, но не увидела ни того, ни другого.
Когда она осматривала зал, ее взгляд остановился, и у нее сжался живот, когда она заметила капрала Павла, стоящего возле стола, опираясь на костыли, и смотрящего на нее.
Она тут же отвела взгляд.
«Здесь я в безопасности», — сказала она себе.
Справа от нее была закрытая дверь, которая вела в небольшую боковую комнату. Селин была знакома с интерьером этой комнаты, так как Антон часто
Он остановился как вкопанный при виде Селин и Эмили, а затем махнул рукой. Они подошли к нему.
«Хорошо, что ты здесь», — сказал он, констатируя очевидное. Выражение его лица было напряженным, и тревога Селин начала нарастать.
Поскольку доставленное сообщение звучало срочно, просто говоря: «Приезжайте немедленно», ни одна из сестер не потрудилась переодеться или даже проверить свою внешность, прежде чем покинуть магазин и поспешить в замок. Волосы Эмили были растрепаны, ее брюки были в пыли, а лицо было перепачкано гусиным жиром, так как она помогала наполнять маленькие баночки мазью от ожогов. Обычно, появись она на аудиенции в замке в таком состоянии, Яромир безжалостно дразнил бы ее.
Селин знала, что отношения между Яромиром и Эмили были… сложными, и он часто компенсировал это шутками за ее счет, пока она не разозлилась и не отпустила реплику. Это, казалось, немного сняло напряжение для них обоих.
Но теперь он даже не заметил пятен гусиного жира.
«Войдите», — сказал он, отступая в комнату. Возможно, он вышел только для того, чтобы посмотреть, прибыли ли они.
И снова Селин не удивилась, увидев принца Антона, ожидающего внутри. Его карие глаза скользнули по ее лицу, и, как всегда, она почувствовала себя неуютно, но не неловко в его присутствии.
Приближаясь к двадцати пяти годам, Антон был среднего роста и стройного телосложения. Когда она впервые приехала в Сеоне, он был болен, но теперь полностью выздоровел, и его тело наполнилось напряженными мышцами, которые проступали сквозь рукава рубашки. Его лицо было бледным, с узкими, ровными чертами, а прямые каштановые волосы он заправлял за уши.
Сзади Селин услышала, как Яромир закрыл дверь.
Комната была маленькой, с одним столом, двумя стульями и без окон. На столе горело несколько свечей. Никто не сел.
«Что-то случилось?» — спросила она Антона.
Его взгляд переместился с нее на Эмили и снова вернулся к ней, задержавшись на ее красном бархатном платье. Она поняла, что он не видел этого довольно давно, так как она всегда тщательно одевалась, прежде чем подняться в замок, обычно в шелк или крашеную шерсть.
Антона было трудно — почти невозможно — узнать, но всякий раз, когда он смотрел на нее, выражение его лица колебалось между чрезмерно настороженным и одиноким.
«Я отвлек тебя от работы», — сказал он.
Слава богу. Она и Эмили должны выглядеть потрясающе, чтобы Антон сделал такое замечание.
«Да, мы прибыли, как только от Вас пришло сообщение».
«Что
Яромир подошел к Антону, но ни один из мужчин не произнес ни слова, и тревога Селин сменилась тревогой.
— Милорд, — сказала она, глядя на Антона, — пожалуйста, скажите что-нибудь, или я представлю худшее. Неужели ваш отец умер, не назвав наследника? Деревня каким-то образом находится в опасности?»
Ее слова поразили его, и вспышка вины промелькнула на его лице. «Нет… Прости меня. Ничего подобного». На столе лежал лист бумаги, и он взял его. «Я получил письмо… от моего брата».
«Дамек?» — в тревоге спросила Эмили. «С чего бы ему писать тебе?»
Яромир бросил на нее предостерегающий взгляд — он часто чувствовал, что она не проявляет к Антону должного уважения.
Однако Антон, казалось, не заметил отсутствия хороших манер у Эмили, и он подошел ближе, протягивая письмо. «Похоже, наш отец договорился о браке Дамека с молодой дворянкой из рода Квиллетт со стороны ее отца, но чья мать приходится сестрой матери принца Родека».
Селин замерла от этой новости.
У Дроевинки не было наследственного короля. Вместо этого это была земля многих принцев, каждый из которых возглавлял свой собственный благородный дом и контролировал множество вотчин. Но… все они служили одному великому князю, и новый великий князь избирался каждые девять лет собравшимися главами благородных домов. В настоящее время правит принц Родек из дома Этесов.
«Брак для Деймека?» — повторила Селин. «Двоюродному брату принца Родека».
Ее разум лихорадочно обдумывал последствия этого. В течение двух лет будет избран новый великий князь.
Антон и Дамек были сыновьями дома Палена. Их отец, принц Ливен, контролировал большую провинцию в западном регионе. Он дал Дамеку, который был старшим братом, замок и семь больших поместий для надзора. Он подарил Антону замок получше, но шесть поместий поменьше. Эти задания были шансом для каждого молодого человека проявить себя. Но принц Ливен в последние дни быстро старел, и ходили слухи, что он скоро назовет преемника на посту главы дома Пален. Это было его право выбирать между своими сыновьями, и если в течение следующих двух лет будет выбран победитель, то он будет иметь право внести свое имя в список для голосования на должность великого князя.
Оба брата хотели этой чести.
Ужасным результатом было то, что это натравило их друг на друга — и Дамек доказал, что не гнушается покушениями на убийство.
«Что это значит?» Вмешалась Эмили. «Что твой отец предпочитает Дамека тебе?»
«Я не знаю», — ответил Антон. «Я думаю, что более вероятно, что мой отец пытается укрепить средства и связи нашей семьи. Хотя мать принца Родека происходит из знатной семьи, это не королевская семья… но они очень богаты. Благодаря своему браку она уже много лет является частью королевской семьи, и поэтому эта новая невеста, ее племянница, приносит как королевские связи, так и деньги».