Ведьмы и враг
Шрифт:
И вот… Пятнадцатый год жизни Хита был самым счастливым в его жизни. У него была свобода, его сестры, его отец, тихая поддержка капитана Мэддокса и полный табор цыган, которые принимали его таким, какой он есть. Но незадолго до того, как ему исполнилось шестнадцать, мир начал меняться.
Первое изменение было неплохим. У него произошел резкий скачок роста, и Хит стал выше Рошель. Он чувствовал, как увеличивается сила в руках во время тренировок с Джейсом, и Джейс усилил режим тренировок. Но поздней осенью Мондьялитко собрали
А вскоре произошло еще одно изменение, и на этот раз это было больно.
Однажды утром Хит и Лизбет с нетерпением ждали Рошель внизу, но она не пришла. Отчаявшись, Хит поднялся за ней и нашел ее в комнате матери. Вместе с ними там была Карлотта и еще несколько женщин. Они прикидывали на Рошель шелк и болтали о «декольте».
Хит стоял в дверях, желая только одного-оттащить Рошель прочь.
— Хит! — воскликнула леди Хелена, заметив его. — Что ты там делаешь? Мы подбираем твоей сестре платья. Выйди и закрой за собой дверь.
— Да, мама.
Разочарованный, он спустился вниз и рассказал Лизбет о том, что видел. Рошель не спускалась весь день. Даже обед приносили в комнату матери. Обычно муслиновые платья Рошель шились по образцу предыдущих, и даже если ей требовалась подгонка, это никогда не занимало много времени, и ее никогда не звали в комнату матери.
Хит и Лизбет пытались придумать историю и разыграть персонажей самостоятельно, но без Рошель у них ничего не получалось.
Незадолго до ужина Хит застал сестру одну:
— Почему на то, чтобы сшить тебе платье, ушел целый день?
— Платья, — поправила она. — Мама планирует съездить в Энемуск, и я должна поехать вместе с ней. Думаю, она хочет представить Карлотту нескольким кандидатам в женихи, но хочет, чтобы это выглядело как семейный визит, чтобы все не выглядело слишком очевидным.
— О… — чувство беспокойства у Хита усилилось. Мать везет Рошель в Энемуск? — И все же, тебе обязательно было торчать там весь день?
— Мне нужны платья, Хит. Мы будем посещать официальные обеды.
Это было началом перемен в Рошель, которые он не мог остановить.
Через несколько дней первое шелковое платье для Рошель было готово, и когда тем же вечером она вошла в столовую, то выглядела… по-другому. Ее тело начинало меняться, впрочем, как и его. Новое шелковое платье с низким вырезом плотно облегало стройную фигуру Рошель, которая приобрела мягкие изгибы. Ее нежное лицо казалось более утонченным, волосы- более блестящими, а кожа — более светлой.
Хиту это не понравилось.
Прошли недели, и Рошель стала ходить в конюшню в новых шелковых платьях, навещать свою лошадь. Каждый стражник во дворе или у ворот останавливался, бросая свои дела, чтобы поглазеть на нее. У Рошель больше не было времени на игры в лесу, и, казалось, большую часть времени она проводила
Хит впал в отчаяние, так сильно скучая по играм, в которые они играли в лесу, что у него болело в груди.
Однажды утром он загнал сестру в угол:
— Мы с Лизбет придумали историю. Пойдем сегодня на улицу.
— Я не могу.
— Не можешь? Даже на один день?
— Хит, — ласково произнесла Рошель. Она всегда говорила с ним ласково. — Те дни прошли. Мама, Карлотта и я собираем вещи для поездки в Энемуск. Я становлюсь молодой леди… а ты становишься молодым мужчиной.
Жгучий гнев затопил его. Повернувшись на каблуках, Хит молча пошел прочь.
На следующий день Рошель уехала. Она отсутствовала две недели. Каждый день для Хита был пыткой. Он считал время до темноты. Когда Рошель вернулась, он упал на колени и умолял ее о милости. Она даровала милость брату. На следующее утро Рошель поднялась на чердак с ним и Лизбет, и они разыграли игру, в которой Рошель была принцессой, проданной в рабство, а Хит спас ее. После этого у него от облегчения кружилась голова, как у изголодавшегося человека, которого, наконец-то, накормили.
В течение нескольких дней леди Хелена, и Карлотта проявляли повышенную активность. Карлотту представили нескольким подходящим аристократам, и она ожидала скорого письменного предложения.
Перед самым ужином пришел посыльный с двумя письмами.
В тот вечер Рошель была прекрасна в белом атласном платье. Даже Мэддокс выглядел пораженным, когда она вошла в столовую.
Алексис Квиллетт встал, приветствуя дочь:
— Проходи, присаживайся, моя дорогая. Возможно, у нас есть хорошие новости для твоей сестры.
Все остальные члены семьи уже сидели за столом. Отцу всегда нравилась театральность, вот и сейчас он немного выждал, прежде чем вскрыть письма. Карлотта выжидающе наблюдала за ним.
Ей было всего двадцать с небольшим, но в волосах уже появились седые пряди, а у рта — мелкие морщинки. Хит часто пытался пожалеть ее, но у нее никогда ни для кого не находилось доброго слова, и, казалось, Карлотта не могла смотреть на другого человека, чтобы не найти в нем недостатков.
Отец вскрыл первое письмо и начал читать.
— Да, — улыбнулся он. — Это предложение… — улыбка померкла, — для Рошель.
Карлотта застыла в кресле.
Во втором письме также содержалось предложение для Рошель.
Хелена выглядела потрясенной.
— Мне очень жаль, моя дорогая, — обратилась она к Карлотте. — Следующее предложение будет для тебя. Я уверена в этом.
Хит почувствовал себя дурно, сам не зная почему.
— А что с этими двумя предложениями?
Все, сидящие за столом, с удивлением обернулись к нему: парень редко разговаривал за столом.