Ведьмы и враг
Шрифт:
Взгляды девушек встретились в зеркале, и Рошель обернулась:
— Да?
Селин вошла. Она не знала, что сказать, но, несмотря на цель их приезда в Кимовеск, несмотря на их долг помочь скрепить этот брак, она не могла молчать.
— После всего, что произошло, — начала она, — если ты хочешь избежать сегодняшней свадьбы, никто не станет винить тебя за то, что ты ее отменишь. Ты могла бы сослаться на горе из-за смерти брата, и могла бы уехать с леди Хеленой и Лизбет, а потом, позже, спокойно покончить со всем. Твоя мать не стала бы возражать.
Рошель
— Мисс Селин, пожалуйста, позвольте мне прояснить две вещи. Во-первых, сегодня днем я выхожу замуж за принца Дамека, и ничто меня не остановит. Во-вторых, я любила брата. Я люблю Лизбет, но Хит был единственным существом в этом мире, которое я действительно любила.
Я собираюсь стать великой принцессой Древинки, и я бы удержала его рядом с собой и дала ему власть. — Глаза Рошель сузились:-Что бы ни говорила твоя сестра, он никогда бы не причинил мне никакого вреда, а она убила его. Я никогда этого не забуду. Никогда. — Она снова повернулась к зеркалу. — А теперь покиньте мою комнату.
Не сказав больше ни слова, Селин вышла.
***
В то утро, после короткого разговора с отцом, Антон поднялся в комнату сестер и постучал в дверь.
Ему открыла Хельга.
Антон с облегчением увидел в комнате Амели и Селин. Обе были одеты в простые шерстяные платья и еще даже не начали готовиться к свадьбе.
Он застыл в дверях, а все три женщины с любопытством наблюдали за ним.
— В чем дело? — спросила Хельга, и запоздало добавила: — Милорд.
Антон глубоко вздохнул:
— Я только что разговаривал со своим отцом, и он сказал мне, что в награду за наш успех здесь нам разрешат пропустить церемонию, и мы сможем уехать, как только соберем вещи. Отец сказал, что он выступит в качестве свидетеля Дамека, а я могу быть свободен, если захочу.
— Что? — спросила Амели. — Тебе это не кажется… странным? Твой брат женится сегодня днем. Как это будет выглядеть, если мы не останемся даже на несколько часов?
— Думаю, что мы с Дамеком уже давно перестали демонстрировать ложные проявления братской поддержки.
— Что ты собираешься делать? — спросила Селин.
— Я подумал, что должен спросить тебя.
— Правда? Ты действительно не будешь возражать, если мы уедем прямо сейчас? — спросила она.
— Я сделаю все, что ты пожелаешь.
Селин опустилась на кровать:
— Ох, Антон, отвези нас домой.
Глава 17
Полтора дня спустя небольшой отряд пересек открытое поле, и Селин увидела вдали замок Сеон.
Сидя на скамейке фургона, Хельга большую часть пути критиковала вождение сержанта Базина. Амели пустила своего маленького черного мерина рысью рядом с фургоном, привлекая к себе внимание Хельги и пытаясь хоть как-то облегчить положение бедного Базина.
Перед отъездом из Кимовеска Антон раздобыл Джоанне лошадь, и теперь она ехала рядом с Рюриком.
Погода была прохладной, но дождя не было, и даже через прореху в облаках над головой проникал поток солнечного света.
По дороге домой у Селин было много времени для размышлений, и ей не давало покоя растущее беспокойство, что она не настолько контролирует свою способность видеть будущее, как считала раньше. Во время этого расследования туман показал ей фрагменты будущего Лизбет и Мэддокса, но этого было недостаточно, чтобы она могла изменить ход событий.
Хуже того, когда она читала «Леди Саорис», туман показал ей сцены из двухлетнего будущего и не показал сцену, в которой Саорис пытается убить Антона. Поразмыслив, Селин решила, что теперь понимает почему. Во время чтения она сосредоточила всю свою энергию на том, чтобы узнать о возможной причастности Саорис к смерти Карлотты и лорда Хэмиша. Туман показал ей сцены, которые должны были ответить на этот вопрос… сцены, которые показывали, что Саорис вложила деньги в брак и, таким образом, получалось маловероятным, что она была убийцей.
Селин задала конкретный вопрос, и на этот вопрос был дан конкретный ответ. Как ей научиться заставлять туман показывать то, что ей больше всего хотелось увидеть? В ближайшие дни она должна будет изучить этот вопрос.
К счастью, они почти уже были дома.
Лошадь Антона остановилась рядом с лошадью Селин. Антон молча смотрел на нее сверху вниз, и она сразу поняла, что что-то не так.
— Селин, — начал принц, — мы почти добрались до Сеона. В этом путешествии мы все позволили себе некоторые вольности по отношению друг к другу… промахи. Я был худшим виновником из всех нас, но вернувшись домой, нам нужно будет вернуться к прежним отношениям.
— Ты имеешь в виду, что мне придется называть тебя «милорд» каждый раз, когда я обращаюсь к тебе в присутствии кого-то другого? — Селин старалась говорить беззаботно, но понимала, что это ей не совсем удалось. За последнюю неделю они через многое прошли вместе.
Часть затаенного одиночества вернулась в глаза Антона:
— Да, — он смотрел прямо перед собой. — Я ценю все, что ты для меня делаешь, и мне бы не хотелось так много от тебя требовать. Я бы хотел… Я бы хотел… — он не смог закончить фразу.
— У меня тоже есть желание, — сказала Селин. — Ты думал о том, как мы могли бы их осуществить?
— Я еще не придумал ответа, — он сделал паузу. — А ты?
— Нет, но, возможно, мы что-нибудь придумаем.
Снова взглянув на нее сверху вниз, Антон кивнул:
— Возможно, придумаем.
***
Когда Амели и Селин наконец вошли в дверь своего дома, «Бетони и Бук», до наступления вечера оставалось около часа. Амели окинула взглядом привычную обстановку. Оливер поприветствовал их широким зевком и начал тереться о ноги Селин. У входной двери стояла миска со свежим молоком.