Ведьмы-провидицы

Хенди Барб

Её свита проехала мимо причудливых повозок с ярко раскрашенными домами, построенными прямо на их основании. Казалось, костры горят перед каждым фургоном. Когда она спешилась, то услышала музыку и огляделась. Перед небольшой толпой под заводную музыку пела женщина, похожая на прекрасную нимфу.

Чёрные вьющиеся волосы певицы тёмным облаком обрамляли её сияющее лицо цвета слоновой кости. Она была не просто привлекательной: её красота была иноземной и чарующей. Никто не мог отвести от неё глаз. Карина почувствовала вспышку зависти, которая была сильнее всего,

что она испытывала к Бетани, но не могла объяснить её причину.

Почему она завидует какой-то цыганской девчонке?

— Чем мы можем вам служить, моя госпожа? — спросил голос позади неё. — Возможно, любовное зелье? Или желаете узнать свою судьбу?

Карина обернулась и увидела совсем другую женщину: пожилая, с лицом, изборождённым глубокими морщинами, на котором оставили свои следы горести и время. Если её волосы и были когда-то были длинными и блестящими, то это время осталось далеко позади. Теперь с головы старухи свисали сухие седые пряди.

— Кто это? — спросила Карина, оглядываясь назад на поющую девушку, окружённую восхищенными поклонниками.

Старуха долго не отвечала, но в конце-концов произнесла сквозь зубы:

— Моя сестра, Джаэлль.

Её голос сочился ненавистью и злобой.

— Твоя сестра? — Карина не сумела скрыть удивление в своём голосе.

Эта женщина выглядела такой старой, что могла быть бабушкой девушки.

— Она — Прозревающая Туман, — просто ответила старуха, как будто это всё объясняло.

Карина вспомнила, как Эвета упоминала что-то такое… что-то о цыганке, родившейся с даром. Джаэлль была такой милой и свежей, с безупречной кожей и сердечной улыбкой, которая появлялась, когда она пела.

— Как тебя зовут? — спросила Карина у старухи. Её желудок завязался в узел. Вот и настал поворотный момент её жизни. Откуда у неё такая уверенность, она не знала.

— Я — Лукреция.

— И эта девушка — твоя сестра?

— Да.

— Но как?

Лукреция снова ответила не сразу. Её взгляд излучал злобу и зависть:

— Она не стареет. Её тело черпает молодость понемногу от любой девушки рядом с ней. Совсем чуть-чуть, но это даёт ей не состариться ни на день.

От этих слов Карина почти перестала дышать. Она старалась сохранить свой благовоспитанный вид.

— Это правда? — потребовала она. — Это не просто какая-то девица, которой твои люди завлекают деревенских жителей? И не лги мне. Я узнаю, если ты лжёшь, и мой отец прогонит всю вашу компанию из этих земель.

Лукреция не отреагировала на угрозу:

— Это правда, моя госпожа. Она перестала стареть более тридцати лет назад. Дар из рода Прозревающих Туман.

—

Но почему ты, её сестра, не получила такого дара?

Выражение лица Лукреции стало непроницаемым, но Карина могла видеть следы едкой зависти в глубине её глаз. Она слишком хорошо знала это чувство, чтобы ошибаться.

— Так могу я вам чем-нибудь служить? — спросила Лукреция.

Но Карина колебалась: ей было нужно время подумать. Окликнув стражников, она отправилась назад в поместье отца.

Там она провела бессонную ночь.

На следующий день она вернулась в цыганский лагерь.

Когда она спешилась, красивый молодой мужчина со скрипкой в руках оглядел её сверху вниз с неприкрытым интересом.

— Могу я быть полезным, прекрасная госпожа? — спросил он.

Его тон был дерзким, почти неприличным, но в душе Карина была польщена столь явным подтверждением её красоты.

— Какой фургон принадлежит Лукреции? — спросила она холодно.

Взмахнув смычком, он указал:

— Вот этот.

Не потрудившись поблагодарить его, она отошла от сопровождавшей её стражи к повозке.

— Здравствуйте! — позвала она.

На основании повозки располагалось нечто, выглядевшее как маленький дом. Дверь отворилась, и Лукреция посмотрела вниз в удивлении.

— Моя госпожа… что вы… Вы пришли узнать своё будущее?

Желая поговорить наедине, Карина кивнула, а затем повернула голову.

— Подождите здесь, — сказала она своей страже.

Она поднялась по ступенькам и вошла в крохотное жилище с двумя двухъярусными кроватями, прибитыми к стенам, и мягкой скамьёй за столом. Кристаллы свисали с потолка, а шарики из цветного стекла были сложены в импровизированное окно.

— Пожалуйста, садитесь, — сказала Лукреция.

Но Карина не сдвинулась с места. Вместо этого, она запустила руку в свой плащ, вытащила изумрудное ожерелье и бросила его на стол. Лукреция не смогла скрыть своё потрясение. Для неё изумруды в украшении означали целое состояние.

— Моя госпожа?

— Я здесь не для того, чтобы узнать своё будущее. Я ищу сведения… которых у тебя, возможно, нет, но ты можешь их раздобыть.

К радости Карины, Лукреция хитро прищурила глаза в свете открывающихся возможностей:

— Чем я могу помочь, моя госпожа?

Карина не тратила времени, подбирая слова:

— Дар твоей сестры. Ты говоришь, что она уже родилась с этой силой. Может ли её украсть или забрать другой человек?