Ведьмы живут на крыше
Шрифт:
Ни отец, ни брат не нашли ничего, что могло бы объяснить иное появление таких средств в роду леди, кроме тебя. Именно с тобой она вернулась из Марголина, спустя десять лет отсутствия и начала сорить деньгами.
К сожалению, это все, что я могу тебе пока сказать. Надеюсь, к следующему письму узнать больше. Мы решили не дожидаться выпускного и выехать в Висталь раньше. Думаю, к тому моменту, как вестник до тебя доберется, мы будем уже там. Как и леди. Брат заметил слежку.
О документах не беспокойся. Отец сделал мне дубликат,
Рассказала о твоей ситуации Терезе. Она обещала поговорить с Мариусом, да и я сама жду с ним встречи. Надеюсь, удастся выяснить что-нибудь в Марголине. Как удачно мы учили их язык, да? И, кажется, теперь я знаю, почему тебе он давался легче.
Обнимаю тебя и крепко целую в щеку. Твоя подруга. P.S. Напишу, как только мы доберемся до Марголина.
P.P.S. Если придется быстро уезжать, чтобы вновь со мной связаться, зайди в любое отделение банка Риастель и Ко, день нашего знакомства и самого большого разочарования позволят тебе передать весточку».
Я сама не заметила, как на глазах выступили слезы. Не от того, что тетя становилась все более далеким мне человеком, а от слов Ларин. От ее заботы и тревоги, которые даже так, через сухие строчки послания, заставляли меня плакать от осознания, что я не одна, что есть кто-то, кому я важна не меньше, чем собственная семья, что даже незнакомая мне Тереза готова помочь.
– Я так по тебе скучаю, – сбившимся на шепот голосом проговорила я, прижимая письмо к груди. Не выдержала и прочла вновь. И снова. Опять. От первой до последней буковки. И только на шестое прочтение заметила, что и у Ларин буквы были не совсем четкие. Кое-где размытые, где-то чересчур резкие, словно она пыталась за быстрыми росчерками скрыть свое реальное состояние.
– Лари… – пробормотала я, пряча письмо в то самое, ненавистное мне розовое платье. Вряд ли тетушка, если сможет меня найти, станет искать там. А сжечь… я не могла заставить себя избавиться от послания единственного друга. Просто не могла себя заставить уничтожить нашу призрачную связь.
Розовое платье вновь заставило меня подумать о грустном. Теперь уже с полным на то основанием: у меня не было причин не верить Ларин, зато теперь они были сомневаться в тетушке. И чем дальше – тем больше появлялось оснований пересмотреть свое отношение к ней. И, что вместе с болью принесло и облегчение, больше я не чувствовала себя виноватой, что сбежала, оставляя ее наедине с проблемами, вызванными моим поступком.
Глава 6
Вечер в городе
Ближе к вечеру, когда у меня разгулялся аппетит, а все съестное в комнате было уничтожено, я быстро переоделась и крадучись – не хотелось обсуждать с посторонними свое отсутствие, а в маленьких городах все слишком хорошо все замечают – спустилась вниз. Выдохнула, так никого и не повстречав, и выскользнула на осененные сумеркам улицы Грастина.
Пряный южный запах подхватил меня и не отпускал до самых дверей таверны, расположившейся на углу и вселявшей надежду на вкусную и недорогую еду своей вывеской «Таверна «В гостях у госпожи Шликер». И несмотря на то, что вывеска часто обманывает доверчивых посетителей, фигура
– Странно, что вы называетесь таверной, – ознакомившись с меню, протянула я. – Кафе сейчас в моде, и вы легко можете претендовать на это определение. У вас чисто, приятно, хорошо пахнет и большой выбор десертов и напитков к ним.
– А еще мы готовим первые и вторые блюда. Особенно вторые, – подмигнула мне официантка – называть ее подавальщицей у меня язык не поворачивался. – Госпожи Шликер – большой специалист по мясу, и, хотя в первое время господа сомневались в ее талантах, теперь захаживают постоянно и даже бронируют столики, желая отобедать. Так что не смотрите, что сейчас пусто, мы через час закрываемся.
– Но что-нибудь съестное осталось? – Я с надеждой воззрилась на собеседницу. – И не салат, – заранее предупредила я, понимая, что аппетит разыгрался не на шутку и не захочет удовлетворяться парой листиков с соусом.
– Что-нибудь найдем, – пообещала девушка и, выслушав мои предпочтения, удалилась.
Впрочем, отсутствовала она недолго, а, появившись вновь, чуть не заставила меня забыть о манерах и накинуться на еду, такой голодной я себя почувствовала, вдохнув аромат жаркого.
– Приятного аппетита, – посмеиваясь, верно, не первый раз наблюдала подобную моей реакцию, сказала девушка. А я наконец смогла рассмотреть, что было вышито на кармашке платья. Марта.
– Спасибо, Марта, – проявила я свою осведомленность, и девушка кивнула, отвечая мне довольно улыбкой.
– Если что-то понадобиться, коснитесь колокольчика. Поднимать его и звенеть не нужно: язычка в нем нет, – предупредила официантка и вернулась к госпоже Шликер, с материнской гордостью взиравшей, как я расплываюсь в довольной улыбке, отправляя в рот первую порцию еды.
Отдав Марте пустые тарелки и расплатившись, я блаженно щурилась, листая меню и запоминая на будущее, что хочу попробовать позже. Дошла до последней страницы, вздохнула при виде цен на десерты и закрыла папку от греха подальше.
– Неужели обойдетесь без десерта, леди Рин? – Знакомый голос заставил меня вздрогнуть. Вздернула подбородок, переводя взгляд на остановившегося рядом, опершегося на спинку пустующего стула напротив, блондина и торопливо отвернулась, не желая вновь потеряться в его глазах.
– Полагаю, сегодня вместо десерта у меня вы. – Я взяла себя в руки и улыбнулась. Не слишком искренне, но достаточно вежливо.
– Не знал, что я так хорош… – Мужчина демонстративно пригладил волосы, хотя из собранного за спиной высокого хвоста не выбилось и прядки. – …что могу конкурировать на равных с местными десертами, – закончил он, и, даже не глядя, я могла сказать, что господин Морган улыбается. И не собирается уходить.