Ведьмы.Ру 2
Шрифт:
Раскалённый меч, призванный моим врагом, проштрыкнул мне правый бок, сломав ребро (если одно) и пробил насквозь печень.
Хроники существования простого попаданца
Звонить отцу не то, чтобы не хотелось.
Данила вышел во двор. Опустился на лавочку и ноги вытянул. А воздух тут хороший. Свежий такой. И в голове наступает прояснение. А следом приходит понимание, что он, Данила, был ещё тем идиотом. Не в смысле интеллектуальных способностей, но вот так… в целом.
В общечеловеческом.
—
— Ничего. «Вектра» хотела компанию отца выкупить.
— И?
— Отец отказался продавать. Знаешь, а ведь я подхожу. Если с отцом что-то случится, то я — единственный наследник. Точнее, есть ещё мама, но ведь можно и обоих? Или вот наоборот, сперва маму, а потом меня в дурку, отца же… Стасиков отец ничего и никого, кроме своей Женечки, не видит. Стас как-то сказал, что он там совсем лишний. Я ещё смеялся. Ну, радоваться надо, что батя нашёл себе кого-то по душе. И вообще, это ревность. А теперь вот реально так… надо позвонить.
— Надо, — согласилась Ульяна.
— И что сказать? Что маму хотят убить, меня — свести с ума, а ему подсунуть девицу, от которого у папы мозги поплывут? И под это дело отжать компанию? Слушай, а если так, почему они просто не убивают? Это ж и проще, и дешевле.
— Потому что убийство привлекает внимание, — на пороге появилась Элеонора. — Любая смерть привлекает внимание, а уж смерть наследника, состояние которого переходит любящим родственникам, тем паче. Расследуются такие дела очень серьёзно, часто с привлечением менталистов, особенно, когда речь идёт о смене собственника предприятиями, выполняющими оборонные заказы. А там таких много.
— А сумасшествие… — Данила поглядел на бывшую.
Почему она не рассказала? Жили же. Может, и вправду, не было там у них великой любви, но ведь жили же. Вместе. Вдвоём. Кинчики смотрели. Сериальчики всякие и разные. На тусовках тусили. Вечеринки устраивали. И она там информацию собирала, пока Данила веселился.
А закончилось всё…
— Смерти нет. Расследовать нечего. Зато практически во всех случаях имеются видеозаписи, на которых становится очевидно, что человек ведёт себя неадекватно. Да, записи как бы скрыты, но они есть. И при необходимости, скажем, если кто-то пожелает встречи с наследником, ему предоставят эту запись.
А ведь и у Данилы такая есть.
И запись. И протокол освидетельствования, который отец попросил убрать, но… если не убрали? Передали? Даже не сам Савельев слил, но ведь медсёстры имеются или другие люди. И получится, что, попади Данила в «Синюю птицу», многие решат, что это правильно.
И дурь принимал.
И буянил.
И вообще давно нарывался-то, на самом-то деле. Многие даже скажут, что всё к тому и шло, что просто у золотого мальчика от вседозволенности крышу сорвало. Так ему и надо.
По спине побежал холодок.
— Дань, не спеши, — Элеонора сделала вдох. — Какой здесь воздух… приятный. Ты очень эмоционален, однако в данном случае спешка скорее повредит.
— Чем?!
— Я не уверена, но… — она замялась. — Их держат. Возможно, на препаратах. Возможно, блокируют дар. Но при этом они должны быть здоровы и не производить впечатления замученных. Они должны быть такими, каких можно предъявить, скажем, следователю или имперской
— Какому следователю?! — Элька вообще сейчас о чём говорит?
— Спокойно, — Ульяна положила руку на плечо.
И это прикосновение действительно успокоило.
— Меня эта история задела краем, но людей много. Как знать, кого она ещё заденет? И на каком уровне. Это первое. Второе — изменение финансовых потоков. Пусть неспешное, растянутое во времени, но грамотные аналитики мимо не пройдут. Деятельность «Вектры» обязательно привлечёт внимание. И повторюсь, то, что они полезли в военные заказы, играет против них. Так что пациентов они не будут трогать физически или… пока уверены, что особой опасности нет. Поверхностные проверки, полагаю, они выдержат на раз. И уже выдерживали. А вот случись скандал, шум или просто… понимаешь, живые свидетели им не нужны. Устроят какой пожар или срыв нервный. Скажем, тот же Стас найдёт способ избавиться от блока, примет запрещённый препарат и не справится с собственной силой.
Данила представил и вздрогнул.
— А два десятка трупов, — продолжила Элька спокойным тоном, — повесят на номинального директора, который не выдержит гнёта совести и залезет в петлю. Документацию подотрут и все прочие участники сделают вид, что понятия не имеют, как так оно получилось.
— Знаешь, — Ульяна руку убрала. — А в её словах есть смысл.
— И что? Дальше сидеть? И Стаса там бросить?
— Нет, Стаса бросать мы не будем… побег пойдёт по плану. И отцу ты позвонишь. Спроси у него про эту «Вектру». Вдруг что-то да расскажет… такого… не знаю, — Ульяна скрестила руки. — А вот чтобы собрать информацию изнутри, нужно внедрить агента…
Наум Егорович перевёл взгляд с начальства на этого, крупноголового, которому в кабинете генерала Святского было точно не место. Но нет, сидит с невозмутимым видом, будто так оно и надо.
Консультант, чтоб его.
— Серьёзно? — спросил Наум Егорович, чувствуя, что крепко так запоздал с рапортом об увольнении.
Нет, он, конечно, не подал бы.
Ну как ребят бросать? Но вот… но хоть бы погрозился, что ли.
— А что, похоже, что шутим? — вместо генерала ответил умник, который снова вытащил свою хреновину и ею в воздухе помахал. Потом надавил на что-то и положил штуковину на столик, тот, который в углу кабинета. Сам же, наклонившись, вытащил сумку.
А из сумки — ноутбук.
— Наум… — генерал тоже чувствовал себя неловко. — Давай послушаем господина…
— Федоров, — представился головастый. — Фёдор Фёдорович.
Вот наверняка соврал.
Не похож он на Фёдора. Особенно на Фёдорова Фёдора Фёдоровича. Хотя вот сейчас Наум Егорович не усомнился, что, изъяви он сомнения, документы предоставят.
И будут те в лучшем случае как настоящие.
— Из имперской разведки будете? — поинтересовался Наум Егорович, понимая, что отвертеться от высокой чести и совместной операции не получится. — Пятое отделение?